Утренняя суматоха в госпитале уже плавно переходила в дневную размеренность. Наступило время обеденного перерыва, и Лия вышла за кофе.
В небольшой очереди она, как обычно, оказалась позади всех и приготовилась передвигаться с черепашьей скоростью – её коллеги всегда достаточно долго обсуждали выбор и принимали решение – что взять на обед.
Поэтому Лия незаметно оказалась невольным слушателем разговора двух мужчин впереди.
– Не знал, что ты встречаешься с Таней. Ты как обычно скрываешь своих подруг.
– Просто не считаю нужным демонстрировать свою личную жизнь. Да, я пока остановил свой выбор на ней.
– А как же твоя интрижка с Анной? Вроде у вас было все серьезно.
– С кем? С этой девицей непонятного происхождения, только и ждущей как бы броситься снимать с тебя брюки? Друг мой, я могу переспать с такой, но не более. Для того чтобы начинать серьезные отношения, она точно не подходит.
Второй мужчина засмеялся.
– Звучит так, будто ты женщин рассматриваешь как кобыл на рынке. Одна для скачки, другая – на развод.
– Можно сказать и так, – собеседник пожал плечами, – Я слишком щепетилен в своих взглядах, которые со мной почти с детства.
С одной стороны Лии было неудобно за подслушанный разговор. С другой стороны она не могла отделаться от гадкого омерзения, вызванного услышанным диалогом. ”Конечно, – подумала она, – каждый имеет право на свое мнение. Но высказывать подобное вслух и так унижать людей не позволительно и недопустимо ни в коем случае”.
К тому времени мужчины уже расплатились и с подносами в руках направились к столам, проходя, таким образом, мимо Лии. Вторым собеседником оказался к величайшему удивлению Лии никто иной, как сам доктор Дорнот.
Из состояния неприятного шока её вывел вопрос из создавшейся позади очереди – собирается ли она идти вперед, или же планирует остаться стоять до вечера?
Все это настолько задело Лию, что как она не старалась выкинуть из головы услышанное, не смогла, даже когда вернулась на пост. Она не могла представить, что образованный с виду человек высказывает такую несусветную чушь с умным видом и не стесняется этого.
От кипящих возмущением мыслей её отвлек загоревшийся сигнал вызова из третьей палаты. Лия осторожно открыла дверь и вошла. Маргулис сидел как обычно – в кресле у окна, но при этом руками обхватил голову, как человек, страдающий от непомерной боли.
– Я могу чем-то помочь?– Обратилась к нему Лия.
– Да, не были бы Вы так любезны, дать мне какое-нибудь снотворное?– произнес он, не поднимая головы.
– Да, конечно же, – ответила Лия. Она дошла до поста, нашла успокоительное и вернулась снова в палату Маргулиса.