– А что будет в следующий раз? – спросил он уже спокойнее. – Вдруг другой не будет «специалистом»? Что ты будешь делать?
Следующий раз?.. Хороший вопрос. Будет ли этот следующий раз? Дам ли я ей попробовать снова?
Я не сомневался в том, что за всем стояла моя сестрица. Прецедент был. Да и никто бы не воспользовался ливреей ее слуг, не говоря уже о свидании вроде нынешнего. Я не мог сообразить, чем заслужил последнее покушение, но это не играло роли. Я давно понял, что незачем выяснять, за что тебя убивают, – достаточно уразуметь сам факт.
Я подумал о спрятанной наверху веревке с угольно-черными узлами. Одно дело нанять Рот, чтобы бросить заклятие; устный глиммер не оставляет следов, империи не за что ухватиться. Но разгуливать с переносным глиммером вроде веревки Тамаса – совсем другая история. Такая магия уже три века под запретом. Конечно, к ней прибегали, но это стоило целое состояние. Больше, чем я себя оценивал.
Но если она пошла так далеко…
Если.
– Следующего раза не будет, – сказал я.
Эппирис снова хрюкнул.
Я поднял глаза и выдержал его взгляд.
– Говорю – не будет.
Мы долго смотрели друг на друга, и каждый считал себя праведным, или правым, или непреклонным – не знаю, каким. В конце концов Эппирис вздохнул и потер глаза.
– У меня аптека, – молвил он. – Я остаюсь. Но Козима с Аларенной и Софией завтра переедут к ее матери.
– Эппирис, им незачем уезжать.
– Нет, есть зачем, – отрезал он.
Я хотел поспорить, но не стал. Не нужно ставить свою гордость выше его семьи.
– Вот, держи. – Он поставил перед мной исходившую паром чашку. – Должно быть готово. Я смешаю бальзам и поставлю на лестнице. Еще ахрами нужно?
– Да.
Я взялся за чашку. Настой оказался горячим, горьким и выжег все горло.
Я услышал щелчок замка, затем вкрадчивый стук щеколды. Послышался мужской голос – Йосеф, дворецкий сестрицы. Двойные двери, отделявшие прихожую от гостиной, заглушали звуки. Я сидел еще дальше, в спальне Кристианы, но все равно слышал, о чем они говорили.
– Мадам, вам понадобится сегодня вечером Сара?
– Нет, спасибо, Йосеф. Уже поздно. Пусть спит. Я сама.
– Как будет угодно, мадам.
Я услышал, как открылись и закрылись двери гостиной, увидел близившиеся отблески свечи на мраморном полу. Дверь из гостиной в спальню я оставил открытой настежь.
Я раскусил зерно, немного пожевал, проглотил. И все равно клонило в сон: болеутоляющая настойка Эппириса притупляла и действие ахрами. Зато она была вкусной, а после спора в банях, который у меня вышел с Деганом, я был согласен на любое утешения для тела и духа.