К тому времени, когда в дверь постучала горничная, я уже немного прибрала и проветрила комнату. Пустые банки из-под пива отправились в мусорное ведро, вместе с окурками и мятыми сигаретными пачками. Я приняла душ и переоделась. Даже накрасилась.
Я открыла дверь, кивнула горничной и протиснулась мимо ее тележки с принадлежностями для уборки. Когда я подошла к стойке регистрации, чтобы выписаться, портье поискала глазами моего сына. Наверно, она уже сменилась к тому времени, когда пришел Юсукэ, и не видела, как он забирал Кея. Ну, пускай поломает голову. На объяснения у меня все равно сил не было. Я расплатилась, вышла на улицу и поймала такси.
Долго стояла перед домом, не могла заставить себя просто открыть дверь и зайти. Это был уже не мой дом. Поэтому я позвонила.
Огляделась, ища признаки присутствия Кея – прижатый к стеклу нос, забытое игрушечное ведерко. Прислушалась. В доме его не было слышно, и я на секунду испугалась, вообразив, что Юсукэ его куда-нибудь увез и спрятал. Дверь открылась. На пороге стояла окасан в белом фартуке. Вид у нее был слегка обеспокоенный.
– Было не заперто, – сказала она. – Ты могла просто войти.
Она повернулась спиной прежде, чем я успела ответить. Интересно, что ей наговорил Юсукэ?
– Мамочка! – Кей сбежал по лестнице и прыгнул мне на руки, чуть не сбив меня с ног.
Я сбросила с плеча сумку и обняла его.
– Хочу тебе кое-что показать! – сказал он и потянул меня к дому. – Я нарисовал дракона.
На пороге я на секунду задержалась – мышцы просто отказались повиноваться. Я опустила Кея на пол. Он привел меня в комнату с татами, где на низком столике лежала бумага и были разбросаны цветные карандаши.
Я опустилась рядом с ним на колени.
– Синий дракон!
– Ага, с полосками! – сказал он, показывая на оранжевые линии.
– Красивый! – Как легко было бы притвориться, что ничего не произошло, что я не сбегала отсюда с сумкой и паспортом.
Окасан принесла чашку зеленого чая на подносе. Молча поставила его на стол.
Я прошептала:
– Аригато .
Я взяла чашку, в лицо пахнуло горячим ароматным паром. Отпила. Она заварила крепче, чем обычно. Или, может быть, все теперь будет казаться мне более горьким.
– Эй, а почему ты не в садике? – спросила я Кея.
Он пожал плечами.
– Папа сказал, сегодня как бы каникулы.
– Хм. А что он еще сказал?
Он наморщил лоб.
– Сказал, что ты сегодня вернешься.
– Что ж, он был прав. Но надолго мы тут не останемся.
Я стала ждать, когда вернется Юсукэ. Сидела за столом, на котором стояла бутылка виски – сыворотка правды – и два стакана. Он открыл дверь без нескольких минут одиннадцать. Я позвала его в кухню.