Во время допроса Лестрейд бормотал что-то об открытом ящике Пандоры. Не было никакого сомнения, что единственным связующим звеном между Уайтчепельским Убийцей и его жертвами служили исключительно смерти последних, но полиция не могла отбросить возможности того, что это были предварительно организованные убийства каких-то особенных женщин. Прямо сейчас в участке на Коммершиал-стрит Эбберлайн, Тик и другие составляли и сравнивали биографии Николс, Чэпмен и Шон, уже обросшие таким количеством деталей, каким не могло похвастаться жизнеописание какого-нибудь крупного государственного деятеля. Если бы они смогли найти малейшую связь между покойными, кроме того, что все они являлись вампиршами-проститутками, она могла бы привести к убийце.
Дознание началось ранним утром и растянулось до вечера, а Бакстер обратил внимание на то, что Шон делала в ночь своей смерти. Гешвиц, багровая от недавнего кормления, сообщила, что Лулу покинула снимаемый ими чердак где-то между тремя и четырьмя часами утра. Тело нашел констебль Джордж Нив в начале дежурства, примерно после шести. Покончив с Лулу прямо у всех на виду, убийца оставил ее на пороге располагавшейся в подвальном этаже квартиры. Там жила семья польских евреев, из которых на чем-то отдаленно напоминающем английский мог говорить только ребенок. Все они утверждали, как рассказала маленькая девочка после длительной перепалки на идише, что ничего не слышали, пока констебль Нив не разбудил их, чуть не снеся дверь. Ребекка Космински, вызвавшаяся переводить, оказалась единственным вампиром в семье. Женевьева уже видела ей подобных: Меллиса д'Акве, обратившая Шанданьяка, была из таких. Ребекка могла стать всесильным матриархом обширного клана, но вот вырасти — никогда.
Лестрейд беспокойно ерзал, с откровенным цинизмом называя происходящее не более чем потехой для публики. Он с большим удовольствием прочесывал бы сейчас место преступления, а не сидел на твердой скамейке, сделанной для крепких задов и коротких ножек двенадцатилетних мальчишек, но он не имел права вмешиваться в дела Фреда Эбберлайна слишком часто. Инспектор мрачно поведал Женевьеве, что Бакстер знаменит длительностью проводимых им допросов. Подход коронера отличало навязчивое — если не сказать, откровенно утомительное — внимание к выбиванию из свидетелей не имеющих к делу деталей, а также поразительная бесцеремонность и грубость заключений. В итоговых замечаниях по делу Энн Чэпмен Бакстер составил гипотезу, основываясь на сплетнях, подслушанных в Мидлсекском госпитале, что убийцей или заказчиком преступления был американский доктор. Этот неизвестный эскулап, проводя исследования по физиологии живых мертвецов, по слухам, предложил двадцать гиней за свежее сердце вампира. Некоторое время царила суматоха, пока Эбберлайн пытался выследить иностранца, но затем выяснилось, что сердце вампира, пусть и несколько подпорченное, можно было, пренебрегая всякой этикой, купить в любом морге всего лишь за шесть пенсов.