Доказав преимущество учения адвайта-веданты, Шанкара возвратился в Бенарес, «город двух тысяч храмов», куда стремились паломники со всех концов Индии. Именно в этом священном городе он приобрел известность своей подвижнической деятельностью, при этом в числе его слушателей и противников в диспутах были не только ортодоксально мыслящие индусы, но и представители буддийских школ.
Местопребыванием Шанкары и его учеников в Бенаресе стало одно из самых почитаемых святилищ на берегу Ганга, известное как Маникарника, что означало «серьга Шивы». По преданию, святилище было первой частью суши, которое извлек в мир трезубец бога. Пребывая в этом священном месте, Шанкара наставлял индусов, остерегал еретиков и принимал подаяния. Именно в Бенаресе сложилась легенда о том, как Шанкара проявил глубокую мудрость по отношению к иным воззрениям на учение веданты. Однажды некий человек смешанной касты, почитавшийся жалким существом (гандалой), встретил философа на тесной улице города. Прославленный адвайтист, опасаясь «нечистого» прикосновения отверженного, отступил в сторону. Однако в ответ услышал от дерзкого гандалы неожиданное замечание о том, что сама адвайта настаивает на изначальном равенстве всех живых существ. И тогда Шанкара будто бы склонился к ногам своего обличителя и, признав свою ошибку, тут же сложил гимн о высшем Атмане, который одинаково силен и в брахмане, и в неприкасаемом. (Как тут не вспомнить о знаменитом изречении Христа, что для Бога «нет ни эллина, ни иудея», то есть перед Богом равны все!)
Веротерпимость была не единственной заслугой Шанкары в развитии философских систем древней Индии. Дело в том, что веданта (буквально «конец Вед») представляла собой систематическую обработку основ Упанишад, нередко на мистической основе. Самым древним источником при изучении веданты был трактат уже упоминавшегося философа Бадара-яны (II в.). Он был оформлен в весьма сжатый, практически непонятный текст без всяких комментариев.
Позже эти комментарии появились, но были очень противоречивы. Шанкаре удалось систематизировать их и четко изложить в относительно популярной форме. Согласно философу, мир явлений, который мы воспринимаем чувствами, вызван воздействием иллюзий (майя). Майя в древнеиндийской философии – это своего рода завеса или волшебная иллюзия – и вместе с тем – оборотная сторона Брахмана. Подобно тому, как веревка в руках факира кажется змеей, а раковина может издали выглядеть куском серебра, свойства вселенной в адвайта-веданте лишь временно и ошибочно накладываются на неизменную основу бытия. Освобождение от иллюзии происходит благодаря возвращению к Брахману как истинному знанию.