Началось это на рассвете.
Большой город был еще погружен в сладкую предутреннюю дрему, и только тонкий гортанный голос муэдзина[2] словно висел в прозрачном воздухе. Самый тихий, мирный, безмятежный час суток, когда никакая злая сила не потревожит тайну на брачном ложе, не вспугнет чью-нибудь сокровенную мечту. Именно это время выбрали для беседы двое известных в городе мужей.
— Ты хорошо описал ратную жизнь моих доблестных предков. Сначала всевышний, потом я благодарен тебе! — Иланчик Кадырхан был заметно взволнован, однако быстро унял слабую дрожь в голосе. — Говаривали в старину: один голову к земле склоняет, но душой высок, другой голову к небу задирает, но помыслы его низменны. Я вижу, ты родился с душой высокой, с печатью вдохновения на челе. Да сопутствует тебе, мой светоч, во всем удача! Да, я благодарен тебе, — повторил он, все еще не успокоившись. Взгляд его не отрывался от рукописной книги в черном кожаном переплете, которая лежала на коленях учтиво сидевшего перед ним юноши. Книга казалась не в меру огромной, тяжеловесной. У правителя города и края сейчас были затуманенные глаза, мысли витали далеко. Виделись ему прославленные за пределами этой страны мастеровые — те, что сейчас на побережье великой Инжу-огуз отливают изразцовые кирпичи, обжигают высокой красоты кувшины, воздвигают на границах стены неприступных крепостей; вспомнились ему и неутомимые земледельцы-дехкане, всю жизнь не расстающиеся со свинцовой тяжести кетменями; вспомнились воинственные предки, которые, не задумываясь, клали свои головы в бесчисленных войнах. И тесно вдруг показалось правителю в просторном ханском дворце. Тяжкий вздох вырвался из его груди: «О предки мои, с кривыми клычами в руках! Вы отстояли некогда честь свою, не оставив ее под копытами несметной дикой орды, которая навалилась из-за восточных гор. Вы не позволили задохнуться славе в пыли, покрыться ржой, зарасти бурьяном забвения, а высоко подняли ее на своих острых пиках. Много веков прошло с тех пор, но деяния ваши чтут благодарные потомки. Вдохновенное перо этого юноши воплотило их в жемчужные строки стихов, запечатлело в этой книге на вечные времена. Бессмертие обрели вы на земле и в небесах!»