Мэри в качестве эксперимента приподняла колено, и Алек сразу как-то занервничал.
– Давай же, – сказала она, подталкивая его к двери. – Начнем с самого начала.
Правда, ее комната куда меньше, и в ней есть кровать. Мэри передумала.
– Погоди минутку. Тебе ни к чему выходить в коридор. Это я пойду в твою спальню, а ты постучишь в дверь.
– Что на тебе надето? – выпалил Алек.
– Ты что, сам не видишь? – Одно из этих ужасных черных платьев миссис Ивенсон. Она едва не забыла их в Лондоне. Мэри гордилась своей способностью быть всегда готовой к любой неожиданности, так что если ей придется изобразить себя семидесятилетнюю, она сможет быстро преобразиться с помощью одного из этих платьев.
– Нет, я имею в виду сегодняшний вечер, – уточнил Алек. – Надеюсь, ты будешь не в ночном платье?
Может показаться подозрительным, если она впустит Бауэра, одетая в свою белую ночную сорочку, хотя та, с оборками от подбородка до пят, вовсе не кажется соблазнительной. А ведь если она будет в ней, он сможет увидеть только ее лицо и кончики пальцев ног. Едва ли в таком наряде можно соблазнить джентльмена. Но поскольку ей надо иметь как можно более невинный вид, то, наверное, стоит встретить его в обычной одежде.
– Думаю, я буду в одном из своих дневных платьев, – сказала Мэри.
– Хорошо, – кивнул барон. – Но не позволяй ему прикасаться к пуговицам или крючкам.
– Постараюсь не допустить этого. Итак, ты готов? – Мэри уселась на стул и сложила на груди руки.
У Алека был такой вид, словно он хочет сказать еще что-то. Но вместо этого он захлопнул дверь и настойчиво застучал в нее.
– Кто там? – спросила Мэри.
– Это я, Чозеф Бауэр.
Мэри едва сдержала смех – странно было слышать, как шотландец пытается говорить по-английски как житель Вены. Встав, она пригладила свои черные юбки, считая до десяти.
– Пусти же меня, liebchen
[4]. Или правильно liebling
[5]?
– Я не понимаю, когда ты говоришь по-немецки, – сказала Мэри.
– Ты удивишься, как легко я изучайть язык.
Мэри догадывалась, что Алек знает, как на любом языке предложить женщине переспать с ним.
– Минутку, Ал… доктор Бауэр.
Как глупо – ее сердце гулко забилось в груди, пока она шла к двери. У нее едва хватило сил, чтобы нажать на ручку и распахнуть дверь.
Алек был куда крупнее Джозефа Бауэра, но его внушительная фигура не пугала ее, более того, Мэри было приятно видеть Алека в его домашней одежде. До ее прихода он снял жилет, галстук и льняной воротничок, и Мэри с большим интересом смотрела на его мощную шею.
– Guten abend, Fraulein Arden
[6]. – Алек смотрел на нее так плотоядно, словно играл в какой-то третьесортной мелодраме. Ему только усов не хватало, которые он мог бы то и дело подкручивать.