Горы вокруг не давали прохлады. Изъеденные зимними дождями и ветрами камни крепостной стены нагревались так, что обжигали кожу. Кустики туи и арчи, уходящие вверх по ближнему склону, поникли от суши и почти не отбрасывали тени. Только длиннохвостые серые ящерицы как ни в чем не бывало дремали на камнях. Грелись.
Обливаясь потом, похудевший, почерневший от солнца, Игорь на дне раскопа уже вторую неделю расчищал древнюю настенную фреску. Работа была адова: надо было кисточкой миллиметр за миллиметром снимать высохшую, осыпающуюся землю, но так, чтобы не уронить ни крошки из такого же рыхлого, мягкого и сыпучего красочного слоя. За прошедшие века они уже почти полностью слились — грунт и красочный слой, — так что отделить их можно было лишь при дьявольском терпении. Игорь отвоевывал у этого сыпучего тлена буквально песчинку за песчинкой, обрабатывал, закреплял, и уже можно было любоваться половиной фигуры князя в охряно-желтом камзоле на небесном фоне и прелестной головкой юной пери[5] с завитками волос на висках. Впереди предстояло еще самое главное — защитить фрагмент от всех превратностей погоды и решить его судьбу: оставлять его здесь или вырезать и вывозить в Самарканд, в музей.
— Игорь! — позвали сверху.
Весь приникнув к фреске, он отозвался не сразу.
— Сабашников, Игорь!
Он поднял голову.
— Там тебя девушка спрашивает.
Он почувствовал, как его лицо поневоле растекается в глупой счастливой улыбке, и, отложив кисточку и приглаживая волосы, выскочил по лесенке из раскопа. Перед ним стояла незнакомая девушка лет двадцати, темноволосая, в брючках, с бумажкой в руке.
— Здравствуйте, товарищ Сабашников, — произнесла она, старательно выговаривая русские слова. — Я Дэвика Биджаи из Непала. Я должна проходить практикум. Вот. — Она протянула ему свою бумажку.
«Направляется для прохождения курсовой практики… в качестве… по теме…» — без всякого интереса прочел Игорь.
— Так, ясно. А вы хоть что-нибудь умеете?
— Я… не знаю.
Игорь вгляделся в нее и вдруг узнал:
— Зато я знаю. Танцевать ламбаду вы не умеете.
Это была та самая студентка, что на дискотеке так и не присоединилась к общей «змейке», несмотря на уговоры.
Краска залила все ее круглое, темноглазое, смуглое личико. Девушка отвела взгляд, потом тихо, но твердо сказала:
— Комплексировать… не означает… не уметь.
— Вот как? — рассмеялся Игорь. — Прекрасно. Мы тут тоже иногда устраиваем танцы — вот и посмотрим. Договорились?
Она снова покраснела, опустила голову, кивнула.
— А пока пойдемте со мной.
«Совсем дикая. Дитя Гималаев», — подумал Игорь.