— Фараатаа?
— Чего ты хочешь?
— Нельзя ее убивать, Фараатаа.
— Кто ты такой, чтобы указывать мне?
— Я — Маджипур.
— Ты — глупец Валентин. А я — Король Сущий.
— Нет, Фараатаа.
— Нет?
— Я вижу, как старая сказка не дает тебе покоя. Грядущий Принц, Король Сущий: как ты мог возложить на себя эти титулы? Ты — не Принц и никогда не будешь Королем.
— Ты надоел мне со своими бреднями. Оставь меня, или я сам тебя выброшу.
Валентин ощутил усилие, толчок. Он отразил его.
— Грядущий Принц — существо, совершенно лишенное ненависти. Разве ты можешь это отрицать, Фараатаа? О том говорится в легенде твоего же народа. Ему не присуща мстительность. Он не лелеет жажду разрушения. А в тебе, Фараатаа, нет ничего, кроме ненависти, мстительности, жажды разрушения. Если их отнять у тебя, то останется одна внешняя оболочка, шелуха.
— Дурак.
— Твои притязания необоснованны.
— Дурак.
— Позволь мне забрать твою злобу и ненависть, Фараатаа, если ты хочешь быть королем, которым себя объявляешь.
— Ты несешь совершенную чушь.
— Соглашайся, Фараатаа. Освободи Данипиур. Дай мне свою душу для исцеления.
— Данипиур умрет через час.
— Нет, Фараатаа.
— Смотри!
Разошлись переплетенные верхушки деревьев в джунглях, и Валентин увидел при свете факелов Новый Велализиер. Сложенные из бревен храмы, знамена, алтарь, уже пылающий погребальный костер. К валуну прикована молчаливая женщина-метаморф величественного вида. Вокруг нее пустые, враждебные лица. Ночь, деревья, звуки, запахи. Музыка. Пение.
— Отпусти ее, Фараатаа. А потом приходите ко мне, ты и она, и мы вместе совершим то, что должно быть сделано.
— Никогда. Я вручу ее богу своими собственными руками. И эта жертва станет искуплением за Осквернение, когда мы убили наших богов и в наказание получили вас.
— Ты ошибаешься даже тут, Фараатаа.
— Что?
— В тот день в Велализиере боги отдали себя по собственной воле. Это была их жертва, которой вы не поняли. Вы придумали миф об Осквернении, ошибочный миф. Это ошибка, Фараатаа, полнейшее заблуждение. Водяной король Низнорн и водяной король Домситор добровольно пожертвовали собой в тот далекий день, как сейчас водяные короли отдают себя нашим охотникам во время плавания вокруг Зимроэля. А ты этого не понимаешь. Ты совсем ничего не понимаешь.
— Глупость. Безумие.
— Освободи ее, Фараатаа. Пожертвуй своей ненавистью, как водяные короли пожертвовали собой.
— Я убью ее сейчас же, своими руками.
— Ты не должен этого делать, Фараатаа. Отпусти ее.
— НЕТ.
Ужасная сила этого «нет» оказалась неожиданной: оно поднялось как гигантская океанская волна и нахлынуло на Валентина, ударив его с ошеломляющей мощью, поглощая, погружая на мгновение в хаос. И пока Валентин изо всех сил старался устоять, Фараатаа нанес ему второй такой же удар, и третий, и четвертый, и они били по нему все с той же сокрушительной силой. Но потом Валентин ощутил мощь водяного короля, на которой покоилась его собственная сила, перевел дыхание, восстановил равновесие и вновь ощутил свое могущество.