Смех стих, как только смысл оскорбления дошел до затуманенных вином голов. На мгновение все замерли, а затем разом навалились на Кеннета.
Это был подлый поступок, но нападавшие были пьяны, и ни один из них не считал Кеннета своим другом. В следующую секунду они уже били его распростертое тело, с него сорвали камзол, и Тайлер вытащил спрятанное у него на груди письмо, которое и явилось поводом к этой безобразной сцене.
Но прежде чем он успел развернуть его, раздался грубый голос, пригвоздивший дерущихся к месту.
— У вас весело, господа! Чем это вы занимаетесь?
В их сторону медленно направился высокий сильный мужчина, одетый в кожаную куртку, на голове которого красовалась широкополая шляпа с гусиным пером.
— Рыцарь Таверны! — вскричал Тайлер, и на его призыв «Слава герою Красного холма!» грянул мощный хор голосов.
Но по мере приближения строгое лицо сэра Криспина заставило их умолкнуть.
— Дай мне письмо!
Тайлер нахмурился, стоя в нерешительности, в то время как Криспин терпеливо ждал, требовательно протянув руку. Тщетно прапорщик оглядывался вокруг себя в поисках поддержки. Все его товарищи молча отступили назад.
Оставшись без помощи и не желая вступать в пререкания с Геллиардом, Тайлере жалкой улыбкой вручил Криспину письма. Тот взглянул на него и, вежливо поклонившись, повернулся на каблуках и покинул таверну также неожиданно, как и вошел.
Его привлек шум, доносившийся из таверны, когда он проходил мимо, направляясь во дворец епископа, где несли караульную службу его друзья. Теперь он продолжал свой путь, унося на груди письмо, попавшее к нему по счастливой случайности, которое должно было пролить свет на дальнейшие взаимоотношения Кеннета с семьей Ашбернов.
Он уже подошел к дворцу, когда за его спиной послышались торопливые шаги. Кто-то взял его за руку. Криспин обернулся.
— А! Это ты, Кеннет, собственной персоной!
Юноша продолжал держать его за рукав.
— Сэр Криспин, — произнес он, — я пришел вас поблагодарить.
— Сейчас не совсем подходящий момент. — Геллиард сделал попытку подняться по ступенькам. — Позволь мне пожелать тебе доброго вечера.
Но Кеннет продолжал удерживать его на месте.
— Вы позабыли о моем письме, сэр Криспин, — осмелился напомнить юноша и протянул руку.
Геллиард заметил этот жест, и на какое-то мгновение в его голове мелькнула мысль, что он ведет себя недостойно по отношению к юноше. Он заколебался, подмываемый желанием отдать письмо непрочитанным и тем самым лишить себя источника важных сведений. Но в конце концов он все же подавил в себе это чувство. Его лицо приняло суровое выражение, и он ответил: