— Мой двоюродный брат, — сказала Альбина и взяла Алексея под руку, прижалась, продолжая улыбаться какой-то особой улыбкой. Спокойная. Как хорошо она улыбалась! Но нет, его не обманешь.
Парень тоже улыбнулся и вдруг заторопился, показывая на часы:
— Уже поздно. Я задержался и так.
Он был одет изысканно: темно-серый пиджак в неширокую черную полоску с белыми металлическими пуговицами. Коричневая шерстяная рубашка. Туфли импортные, на высоких каблуках. Ушел не оглянувшись, тихо прикрыв дверь.
— Милый, ты приехал, — суетилась Альбина по комнате. — Ты не скучал? Ох, эти командировки!..
— Скучал! — Голос его дрожал. — Ты не ждала сегодня?
— Хороший мой, — сказала она ласково и тихо, — ты, вижу, ревнуешь к двоюродному брату? Я должна бы на тебя рассердиться. Глупый.
Она засмеялась.
Вот как врет! Почему это двоюродный брат остался у нее на ночь? Раньше-то она ничего не говорила о нем.
Больше Алексей к Альбине не пошел. Хорошо, что вовремя раскусил ее. Потом, правда, Альбина написала: "Дорогой Алеша, приходи, пожалуйста, опять, мне без тебя скучно…" Письмо осталось без ответа.
Почему-то сегодня все это припомнил Алексей. Может, оттого, что складывается новая хорошая семья.
Ради свадьбы Алексей заказал в ателье кримпленовый костюм. И подарок им купил к свадьбе — настенные электронные часы.
Домой Татьяна пришла поздно.
Прямо с работы поехала в город. Долго бродила по улицам Зеленогорска, побывала на набережной.
Дверь открыла своим ключом. В квартире тихо, все спят. Зашла в комнату, села и задумалась. Она все еще была под впечатлением разговора с девушками. Посмотрела на часы: без пятнадцати одиннадцать.
В дверь постучали, вошла мать. Взяла стул и села напротив.
— Что с тобой, доченька? Ты совсем извелась. Разве можно так долго задерживаться на заводе. У отца повыше пост, а он в семь уже дома. Уходи из цеха. Отец подобрал тебе место в отделе технической и научной информации. Поди, и занятия запустила.
— Я попросила академический отпуск.
"Нет, теперь я с этого цеха не уйду".
— У тебя же вроде все шло хорошо.
— Устала я.
— С тобой что-то творится, доченька.
— Да нет, все в порядке.
У Татьяны показались слезы на глазах.
— Все в порядке, а плачешь. Обманул кто-нибудь?
— Нет! Нет! Просто слухам, сплетням поверила.
Что она чувствовала? Татьяна и сама бы не ответила.
Узнала правду. Чувствовала себя самой счастливой на свете. Она не посмела назвать вслух его имени, но он уже казался ей своим и никому теперь его ни за что не отдаст. Вот чего хотела она, вот о чем томилась.
— Что-то скрываешь от матери?
— Мамочка, я полюбила одного человека.