— Salut! — крикнула сверху Миа.
Они помахали нам. Мы смотрели, как Себ и Полина, держась за руки, идут по двору, их шаги отдавались эхом. Миа вернулась на кухню, а я отправился впустить гостей.
Втроем мы пили вино и наблюдали за Мией, которая обваливала в муке куски морского языка, пока на чугунной сковороде растапливалось сливочное масло.
Ели мы за маленьким столом в гостиной. Миа настояла, чтобы мы сели, прежде чем она все подаст. И потом, одну за другой, Миа внесла тарелки с sole meuniere[13] и мисочки с жареным картофелем. Себ, который работал у оптового торговца вином, открыл одну из трех принесенных им бутылок шабли гран крю.
— За новых друзей, — провозгласила Миа, поднимая бокал. Лицо ее разрумянилось от кухонного жара, прядки волос висели по сторонам лица.
— За новых друзей, — повторили мы и соприкоснулись бокалами.
После еды и дежурных шуток о том, что американцы редко умеют готовить, а парижане — улыбаться, после обсуждения благородного заступничества Ширака за Джорджа Буша, Миа спросила Себа и Полину, как они познакомились.
— Проще не бывает, — ответила Полина. — Мы сидели в кафе. Оба в одиночку пили кофе у барной стойки. Оба читали свои газеты. Себ мне улыбнулся. Я улыбнулась в ответ. Он сказал «bonjour», и с этого все и началось. С тех пор мы вместе.
Она коснулась затылка Себа и запустила пальцы в его волосы.
— Это она мне улыбнулась, — подчеркнул Себ, — но остальное правда.
Полина посмотрела на Мию и закатила глаза.
— И сколько уже времени прошло? — спросил я.
— Почти восемь лет, — ответила Полина. — Я только что закончила тогда юридическую школу.
— А вы? — поинтересовался Себ. — Как вы двое встретились?
— О, мы не… — начала Миа.
— Мы не вместе, — уточнил я.
Они рассмеялись.
— Вы серьезно? — пораженно воскликнула Полина.
— Мы друзья, — спокойно отозвался я.
— Я вам не верю, — заявил Себ.
— Moi non plus[14].
Полина улыбнулась.
— Но это правда.
Миа посмотрела на нее, и Полина перестала смеяться.
— Мы просто предположили.
— О, не вы первые, — усмехнулся я.
Миа принялась убирать со стола, Полина ей помогала. Пока они разговаривали в кухне, Себ наклонился ко мне.
— Mais pourquoi?[15]
Он спросил так, будто я ненормальный.
— C’est ma faut, — отозвался я. — Je sais pas[16].
Он долго смотрел на меня, потом покачал головой.
Когда они ушли, я стал мыть посуду, а Миа сидела за стойкой, приканчивая вторую бутылку вина. Потом я почувствовал ее у себя за спиной. Руки у меня были погружены в теплую воду. Она обняла меня за талию. Крепко прижала к себе и поцеловала в шею.
— Миа…
Она прижалась к моей спине щекой. И мы стояли так: она обнимала меня за талию, мои руки оставались в воде.