* * *
А потом случилось так, что Зою послали в областную больницу на стажировку, а через две недели и меня — на семинар.
Бросив суску с вещами в гостинице, я тут же помчался разыскивать Зою. И нашел!
* * *
— Ты приехал? — удивилась она. И надолго?
— Семинар, пять дней!
— Вот как! Ученье — свет…
* * *
— Да плевал я на эти лекции! Хочу сейчас же, вот сию минуту похитить тебя отсюда и увести в кафе «У командора». Где ваше манто, мадам? Извольте надеть!
— Ну и фантазии у тебя, — усмехнулась Зоя, и в её глазах блеснули серебряные льдинки. — Ничего оригинальнее не смог выдумать? Тут, между прочим, все ходят на Сопку любви, с неё открывается прекрасный вид на Авачинскую бухту. А ты — к «Командору»…
— Там можно посидеть вдвоём, — робко заметил я. — У нас с тобой никогда не было романтического ужина при свечах…
— Начитался дурацких книжек, насмотрелся идиотских фильмов: ужин при свечах, — передразнила Зоя. — Но, впрочем, я не против таких ритуалов. Против лишь обстоятельства. Сегодня ничего не получится. Извини, Серёжа.
— Но ведь ты же сама хотела: большой город, нас никто не знает, мы можем делать любые глупости…
— Не сегодня, Серёжа милый. У тебя в гостинице есть телефон? Я позвоню завтра, ладно?
Мы стояли в вестибюле, мимо ходили разные люди, а один молодой человек в белом халате, пробегавший мимо уже второй или третий раз, вдруг резко затормозил, даже чуть не упал, и с улыбкой спросил Зою:
— Всё в порядке? Планы не меняются?
— Нет, нет, — поспешно сказала она. — Всё остаётся в силе.
И молодой человек побежал дальше. Зоя поглядела ему вслед, как-то очень оценивающе поглядела — так, знаете ли, женщины смотрят на античные мужские скульптуры, — и повернула ко мне лицо, и наконец улыбнулась, и сказала:
— Мы договорились побыть у нашего преподавателя дома. У него медицинская библиотека неплохая. Ты извини меня, ладно? У меня другого случая не будет…
И пошла от меня, не оборачиваясь.
* * *
Назавтра она не позвонила. И послезавтра тоже, и эти два дня я приезжал в больницу, где Зоя стажировалась, — то слишком рано, то слишком поздно, когда стажеров уже не было. И только на третий день Зоя позвонила мне. Не извинилась, ничего не объяснила, будто никуда и не пропадала — только и сказала:
— Давай побродим до улицам. Просто так. Как бездельники.
Но внезапно подул северный насквозь пронизывающий ветер, и посыпался сухой, колючий снег, и быстро стемнело, и в этой неуютной промозглости, казалось, вот-вот и душа застынет, сосулькой обернётся. Мы забежали в какое-то кафе, обшарпанное и тусклое. За столиком сидели две парочки франтоватые, с иголочки одетые мужчины, и с ними синие, худющие девицы с очень ярким макияжем, невольно навевающем воспоминания о новогоднем карнавале.