Гитлер вздымал руки кверху и в своем рвущемся из груди гневе даже брызгал слюной. Он топал ногами, переходя в истерию, и вновь и вновь обрушивал в гневе свои удары на карту, как бы стараясь этим самым разбить ненавистного противника. Командующие армиями стояли молча, не смея прервать гнев фюрера, надеясь, что он скоро прекратится.
— Вы, Гюнтер, вы, Гюнтер, тоже хороши! В то время, когда наши солдаты умирали под Сталинградом, вы сдали врагу Великие Луки. Я ведь приказывал, ни шагу назад! Я приказывал, стоять насмерть до последнего солдата. До последнего солдата и патрона! Как, как случилось, что награжденный мной «Рыцарским крестом» полковник фон Засс сдался в плен к Сталину!? Он еще вдобавок, он прихватил 56 лучших офицеров вермахта. Это же настоящее предательство, это предательство, Гюнтер! — обратился он к командующему армией «Центр» фельдмаршалу фон Клюге.
— Почему мои доблестные войска несут такие огромные потери, почему!? — спросил фюрер, махая руками перед носом Клюге.
Фельдмаршал Ганс-Гюнтер фон Клюге открыл кожаную папку и, достав оттуда приказ о награждении, сказал:
— Мой фюрер! Благодаря этим солдатам и офицерам часть гарнизона Великих Лук вышла из окружения, сохранив частично свой боевой потенциал. При прорыве блокады всего сто пятьдесят человек прорвали в рукопашном бою передовые части большевиков и пробились к нашим основным силам в район Новосокольников. По донесению разведки нашими солдатами было уничтожено более трехсот вражеских солдат, захвачено восемь орудий и сожжено около пяти танков Т-34. Хотел бы отметить, что блокаду удалось прорвать благодаря диверсионно-разведывательной роте «109 Вольф» дивизии «109 Вольф» под командованием капитана Питера Крамера и унтер офицера Кристиана Петерсена. Полковник Засс и его офицеры, мой фюрер, сдались под угрозой расправы своих же голодных солдат.
Гитлер взял в руки наградной лист и, взглянув на него, сказал:
— Фельдмаршал, почему в наградной лист не внесены все участники это прорыва? Вот они доблестные сыны своего отечества! На таких солдат должны равняться все, от рядового до фельдмаршала! Гюнтер, наградить капитана «Рыцарским крестом», а унтер-офицера «Железным крестом» первой степени. Я хочу лично вручить эти награды героям по окончании месячного траура, — сказал Гитлер, подписывая наградной лист.
— Это ваши офицеры, адмирал!? — обратился он к адмиралу Канарису, стоящему невдалеке с Гиммлером.
— Так точно, мой фюрер! — сказал он, вытянувшись по стойке смирно, придерживая рукой висящий офицерский морской кортик. Канарис в отличие от других офицеров и генералов никогда не сдавал холодного оружия, так как это была уставная принадлежность к его морской форме.