— Ну чо? Заперлась и не открывает?
Я кивнула и присела рядом. Честно говоря, я безумно надеялась разговорить Клавдию. Основной упор я ставила именно на ее показания. И такой облом!
— Она ж теперь у нас важная, — протянула насмешливо Ираида, — ее недавно на «мерине» привезли…
Я подскочила. На «мерине»? Вот это да… Уж не на том ли самом, который Клавдея увидела в этом дворе два дня назад?
— Пожалуйста, — взмолилась я, — не могли бы вы вспомнить, какого он был цвета. — Ираида искренне старалась мне помочь. Она даже наморщила лоб. Но вспомнить ей не удалось. Однако она заставила меня еще раз подпрыгнуть, когда сообщила:
— Клавка ж их поначалу решила шантажировать. Где-то она этих мужиков увидала. Пришла радостная и говорит: «Ну, Ирка, я таперича деньгами засыплюсь. Этот пацан, Ирка, золотой. Беды знать не буду». А на следующий день ее и привезли. Ну, на «мерине», — пояснила она в ответ на мое недоумение. — Она теперь у них и работает. С шантажом-то ее обломали.
Больше Ираида ничего не знала. Я выдала ей честно заработанную бутылку. От благодарности сия достойнейшая женщина прослезилась и пообещала мне помогать, даже попробовать еще чего-нибудь из Клавки вытянуть.
Она даже не подозревала, как полезна мне оказалась. Теперь я знала, что Клавдия Новикова связана с киднепперами. Значит, через нее можно на них выйти. И — найти Марика!
* * *
Взглянув на часы, я увидела, что у меня, оказывается, еще есть время на чашечку кофе. Экая роскошь… Просто дар от Господа…
Я заехала домой, и, стоило мне поставить чайник, раздался телефонный звонок.
«Нет мне покоя даже в собственном домашнем уюте», — подумала я с тоской. Ладно, деваться-то все равно некуда. Я подняла трубку.
— Алло, я вас слушаю.
— Таня? — я узнала замятинский голос.
— Да, — говорить с ним мне не очень хотелось — а вдруг он звонит, дабы пересказать мне в очередной раз восьмую главу своих любимых «Протоколов»? Слушать эту мрачную околесицу у меня не было сил.
— Я навел справки, Таня. Даже у наших экстремистов, как вы их там называете…
— Вань, — устало сказала я, — я вас никак не называю… И, если честно, я не понимаю, чего ты так обиделся. Вы симпатичные ребята, только Нилуса вашего я не буду читать. Он пишет скучно.
— Я не об этом, — кажется, Ванька волновался. — Тань, ты что-нибудь слышала о поклонниках-саммаэлитах?
— Чего?
Ни о каких саммаэлитах я не слышала. Но их существование меня не поразило. Нисколько. Есть же прерафаэлиты, может, это тоже художники такие?
— Так вот, думаю, тебе надо искать там.
— А что это за такие «непонятно-кто-там-элиты»?