Ордынец еще раз вяло стегнул плетью распростертое на земле тело Насти и выпрямился. Повернувшись к десятнику, заговорил с ним, кивая на Любашу, что ни жива ни мертва стояла на том месте, куда ее вытолкнула Настя. Десятник, раскачиваясь на выгнутых бочкой ногах, заковылял к девушке. Подошел, окинул ее с ног до головы хищным взглядом и вдруг, схватив за ворот, рванул на Любаше рубаху. Обнажилась высокая девичья грудь. Шуракалец бесстрастно протянул к ней черные костлявые пальцы и, буркнув по-татарски «девка», опустил руку. Девушку била дрожь, лицо побелело от страха. Кривой толмач подтолкнул ее в спину, велел идти к остальным пленникам.
Десятники, показывая на баб, что-то крикнули воинам, и те набросились на женщин, не обращая внимания на их вопли и сопротивление, поволокли к лесу. Следом, чуть поотстав, шагали десятники.
Но вот из группы пленников вырвался кто-то высокий и сильный, опрокинул охрапиика-ордынца и огромными прыжками метнулся вслед за насильниками. Это был Антипка. Ему удалось, разодрав в кровь руки, освободиться от веревки. Догнав десятников, он закричал на все поле:
Волки! Волки!..
Навалился на крымца в черкесском шлеме, повалил его на землю, стал душить. Они покатились по скошенной ржи. Второй десятник, постарше, волчком вертелся рядом, опасаясь задеть саблей своего, бил мужика ногами. Подбелили другие ордынцы. Один изловчился и проломил шестопером Антипке голову. У мужика разжались руки, по черным густым волосам хлынула кровь. Воины оттащили его , от десятника, в неистовстве искромсали мертвое тело саблями. Но десятнику было уже все равно — так и остался лежать с вылезшими из орбит остекленевшими глазами.
ГЛАВА 3
Сенька в изнеможении остановился, в груди и голове стучало, дышал прерывисто, часто, будто загнанный волками лось. Изодранная о сучья длинная белая рубаха висела на нем лохмотьями, лицо и тело в ссадинах и крови, в распатланных волосах торчали обломки сухих веток и листья. Отрок упал на землю и некоторое время лежал недвижно, уткнувшись головой в согнутые руки. Отдышавшись, тревожно оглянулся, прислушался. Убедившись, что за ним не гонятся, поднялся с земли и, прихрамывая — разрезал ногу, побрел дальше.
Случай спас Сеньку от полона. Когда из леса стали выскакивать конные татары, ©трок, который вместе с Фролом и Любимом по наказу старого Гона сгонял стадо, пробегал мимо скирды. Еще не осознав толком, что случилось, он ужом зарылся в солому и затаился. Ордынцы не заметили его, пронеслись дальше. До леса было недалеко — скирда стояла на самой опушке. Сенька быстро пополз к деревьям. Спрятался за кустом орешника, минуту-другую наблюдал, как ордынцы по всему полю гоняются за Гонами, и в ужасе бросился в лес...