— Тише, тише, — заговорила она. — Тебе лежать нужно.
— Званка…
— Нет никакой Званки.
— Она жива, понимаешь? — не сдавался Игнат. — Ждет меня там, за воротами… Почему ее никто не пустит?
— Нет никого за воротами, — жестко ответила Марьяна. — Нет и не было.
— Да как же? — Игнат посмотрел в ее глаза недоверчиво, с надеждой. Призрак, явившийся ему в бреду, еще маячил на краю реальности. — А ведьма сказала… Ведь видела она ее! — пальцами он вцепились в шерстяной плед, на лбу появилась испарина.
Марьяна поджала губы, выпрямилась, привычным жестом перекинув косу через плечо, после чего произнесла четко и уверенно:
— Никого она не видела, Игнат. Не может ведьма никого увидеть — слепая она.
— То есть как это? — начал он, и запнулся.
В ушах шумело, стонала за стенами призрачная девочка, или это вьюга жаловалась и скреблась под дверью.
— А вот так, — ответила Марьяна. — Потому и живет в лесу, и окон в ее избушке нет — зачем ей они? Но лекарница она хорошая, это правда, — Марьяна улыбнулась тепло и искренне. — Вот и ты быстро на поправку пошел. А в призраков да колдовство я не верю, — она наклонилась, погладила его по руке теплой ладонью, заговорила вновь своим терпеливым и мягким голосом. — Поняла я, Игнат, что в жизни у тебя произошло что-то плохое… Да только нельзя до конца дней прошлым жить! Понимаешь?
— Понимаю, — он опустил голову.
— Былого не воротишь. Так и не нужно терзаться. Оставь позади, переступи.
Игнат сдвинул брови, поглядел на девушку исподлобья.
— Прошлое, говоришь? — спросил он. — Почему же это прошлое по пятам за мной следует, покоя не дает? Видно, хочет чего-то?
— Чего же?
— Искупления, — твердо сказал Игнат. Подумал и добавил:
— Может, и мести…
Марьяна выпрямилась, выпустила Игнатову руку.
— Кому же ты мстить задумал? — с волнением спросила она.
Игнат молчал. Свечи оранжево подмигивали ему. Тени змеились по стенам, копошились в углах, текли к Игнатову изголовью, словно тьма пыталась проникнуть в рану, оставленную егерским ножом.
— Не по-христиански поступили твои односельчане, — тихо сказала Марьяна, и Игнат снова поднял на нее воспаленные глаза. — Да только поняла я, что зла на них держать не надо. Жизнь сама их накажет. Господь учил: все по вере воздастся да по заслугам.
Она вздохнула и перекрестилась. И эта покорность почему-то разозлила Игната.
'Ничего ты не поняла', - подумал он, и зло спросил:
— Значит, простишь? Переступишь через унижение? Забудешь, как тебя в жертву нави принести хотели? Как в лесу на смерть оставили?
'Также, как и Званку', - докончил он мысленно.