Эйрик присел на камень у воды, взгляд его был прикован к холму, за которым шла битва или, как мне казалось, резня. Очевидно, он мысленно был со своими людьми, но по его виду не было заметно, что он сильно жалеет о том, что вынужден охранять какую-то служанку. На меня воин не обращал ни малейшего внимания. Меньше чем через час все было кончено. Со стороны дома протрубил рог и Эйрик, схватив меня за руку, грубо поволок меня обратно. Я в ужасе оглядывалась по сторонам, то и дело в темноте виднелись чьи-то неподвижные тела. Один раз я едва не упала, спотыкнувшись о чью-то руку. Весь двор был усеян убитыми, мы прошли в дом, переступая через тела бывших людей Дария. Я старалась не смотреть на отрубленные части тела и залитый кровью деревянный пол. В зале, где час назад ещё веселились люди, и лилось рекой вино и пиво, где музыканты играли на своих лютнях теперь лежали лишь убитые и раненые. Воздух наполняли стоны и проклятья. Эйрик тянул меня за собой, пока мы не нашли Дагона. Он сидел во главе стола и Алкей, живой и невредимый, обрабатывал его рану, открывшуюся во время боя.
Его меч лежал на столе, с которого были небрежно сброшены блюда, так любовно приготовленные Хлоей, рядом окровавленными лохмотьями валялась кожаная безрукавка. Я огляделась. В углу на скамье сидела Марена, а рядом с ней Дарий. Старого хозяина и его жены не было видно. Дагон посмотрел на меня и знаком приказал сесть рядом. Я нехотя повиновалась.
— Ну что, Дарий, — произнес недавний пленник. — Зря ты не убил меня, пока была такая возможность. Жадность до добра не доводит, ты ведь помнишь мои слова?
Дарий дернулся было, но сдержался, только ярко голубые его глаза превратились в узкие щелки.
— Действительно, жаль, — зло крикнул он. — В следующий раз…
— Следующего раза не будет, — Дагон вскочил и, схватив меч, стремительно приблизился к врагу. Мгновенье и острое лезвие пронзило насквозь Дария. Кровь, брызнув во все стороны, попала Марене на лицо. Она отчаянно закричала. Дарий повалился со скамьи с глухим стоном и умер. Я почувствовала, как к горлу поступает тошнота и глубоко вздохнула. Эйрик отошел от меня и приблизился к Марене.
— Посмотри, какая девушка, — произнес он, хватая девушку за роскошные косы. — Ты оставишь её себе?
Дагон вытер клинок об убитого.
— Нет, — сказал он. — Мы их не тронем. Эти люди мне ничего плохого не сделали.
— Но ведь они теперь родственники нашего врага, — запротестовал Эйрик.
— Да. И поэтому мы возьмем себе все ценное, что найдем в этом доме, — Дагон посмотрел на меня. Пристально, вдумчиво. От холода его глаз по моей спине пробежали мурашки. — Приведите хозяина дома. Я предложу ему добровольно отдать нам ценности и скот. И… — он бросил взгляд на истошно вопящую Марену, — Уведите её отсюда, пока на её вой не сбежались все дворовые собаки.