— В общем, — продолжила Амалия, — сперва Виктория позвонила в агентство «Синдирелла», через которое она всегда прислугу нанимала. Ну, там они ее хорошо знают и, можно сказать, просто обожают. Она хотя и не очень крупная клиентка — некоторые хозяева по десять человек прислуги набирают, а у нее всего двое работают — да зато горничные редко больше двух месяцев задерживаются. А это ведь агентству очень выгодно — за каждую новую девушку они свой процент получают. Правда, горничные уже про нее знают и не хотят идти… Короче, она сказала, что ей очень срочно горничная нужна, а ей отвечают — извините, ничем не можем помочь, и рады бы вам услужить, как нашей постоянной клиентке, да сейчас ни одной девушки нет на примете…
— А откуда вы про все это так точно знаете? — неожиданно спросила я Амалию. Действительно, она все время твердит, что целыми днями находится у плиты, откуда же такая поразительная осведомленность? Ладно бы еще она случайно услышала, что говорила хозяйка, но откуда она может знать, что ей отвечали?
— Да уж знаю! — недовольно сказала Амалия. — А если тебе неинтересно, так я могу не рассказывать…
— Нет, мне очень, очень интересно! — Я умильно посмотрела на кухарку, пожалев о своем необдуманном вопросе, тем более что ответ на него мне уже пришел в голову: в квартире у Гусаровых полно параллельных телефонов, и любопытная Амалия небось потихоньку подняла трубку одного из них и подслушала хозяйкин разговор…
— Ну ладно, — Амалия смягчилась, — в общем, в «Синдирелле» не нашли ей никого, и наша Виктория совсем заскучала. Просто безвыходное положение — не самой же передник надевать…
Я представила себе дородную Викторию Федоровну в кружевном передничке и кокетливой белой наколке и прыснула.
— Тут, на счастье, звонит ей знакомая, Семирамида Савельевна…
— Полуэктова? — уточнила я.
— Она самая, — кивнула Амалия, — у которой сад необыкновенный…
Когда я была своим человеком в доме Гусаровых, мне приходилось встречать там Семирамиду Савельевну Полуэктову, приятельницу Виктории Федоровны, и слышать восхищенные рассказы о ее замечательном зимнем саде, который все знакомые называли не иначе как «висячим садом Семирамиды». Мадам Полуэктова отличалась совершенно невероятной толщиной и сверхъестественной склонностью к сплетням.
— Ну, Виктория ей и говорит про свою проблему — так, мол, и так, горничная срочно нужна, назавтра гости приглашены, а взять негде, и в агентстве никого нет… а Семирамида в ответ — ну, это меня к тебе сам бог послал! Есть у меня девушка подходящая! Правда, внешне не очень… откровенно говоря, страшненькая… Наша Виктория в нее прямо вцепилась — пришли скорее! Век за тебя бога буду молить! А что неказистая — так это даже очень хорошо, не будет перед мужем задом вертеть… Тут Виктория язык прикусила — вспомнила, какая Семирамида сплетница, теперь по всему городу раструбит, что у Гусаровой муж за горничными ухлестывает, чего и не было, насочиняет, да слово не воробей, вылетело — не поймаешь… Короче, повторяет: Симочка, золотко, пришли свою девушку! Вот та к нам Женю-то и прислала…