— Не за что, Кон. Морри давно пора спать, а вам уже время идти
домой.
Взяв Морри за руку и направившись с ним к лестнице, она добавила,
не оборачиваясь:
— Наверно, ваши родители очень обрадуются.
Это было преуменьшение столетия.
Родители молча сидели в гостиной и смотрели сериал «Вирджинец». Несмотря на
всю мою радость и возбуждение, я почувствовал, что холодок между ними никуда не
делся. Наверху, как обычно, топтались и переругивались Энди с Терри. Вязавшая
плед мама наклонилась к корзинке с пряжей, чтобы распутать нитку, когда Кон
сказал:
— Привет, мам. Привет, пап.
Отец воззрился на него, открыв рот. Мама замерла с одной рукой в
корзинке, а другой придерживая спицы. Она медленно подняла голову.
— Что?… – пробормотала она.
— Привет, — повторил Кон.
Мама вскрикнула. Она пулей вылетела из кресла, сбив по пути корзинку
с пряжей, подбежала к Кону и схватила его за плечи. Обычно она так делала,
когда хотела встряхнуть кого-нибудь из малышей за какую-то провинность. В тот
вечер никто никого не тряс. Обливаясь слезами, мама крепко обняла Кона. Я
слышал, как по лестнице со второго этажа несутся Энди и Терри. Хотели узнать,
что стряслось.
— Скажи еще что-нибудь, — воскликнула мама. — Скажи еще
что-нибудь, а то я подумаю, что мне померещилось!
— Ему нельзя… — начала было Клер, но Кон ее прервал. Ведь теперь
он мог это сделать.
— Я люблю тебя, мама, — сказал он. — Я люблю тебя, папа.
Отец взял Кона за плечи и присмотрелся к его горлу, но смотреть
было особо не на что: красная отметина исчезла.
— Слава Богу, — сказал он. — Слава Богу, сынок.
Мы с Клер переглянулись, и опять слова нам не понадобились:
преподобный Джейкобс тоже заслужил благодарность.
Мы объяснили, что Кону пока нужно поберечь горло, а когда сказали
про воду, Энди пошел на кухню и вернулся с папиной шуточной кофейной кружищей с
канадским флагом и надписью «1 имперский галлон кофеина». Пока Кон пил, мы с
Клер наперебой рассказали о наших приключениях. Пару раз в историю вклинивался
Кон. Он рассказал про покалывания, которые почувствовал, когда преподобный
включил ремень. И каждый раз Клер отчитывала Кона за разговоры.
— Поверить не могу, — снова и снова повторяла мама. Она не могла
отвести от Кона взгляд. Несколько раз она его хватала и крепко обнимала, словно
боясь, что тот отрастит ангельские крылья и улетит.
— Если бы за обогрев его дома не платила церковь, — сказал отец,
когда мы закончили, — преподобному Джейкобсу больше никогда бы не пришлось
платить за топливо.
— Мы что-нибудь придумаем, — пробормотала мама. — А пока что у нас
праздник. Терри, принеси мороженое, которое мы берегли для дня рождения Клер. Кону
для горла будет полезно. Вы с Энди выставьте его на стол. Съедим всё, поэтому
принесите большие миски. Ты же не против, Клер?