Генерал говорил тихо, задумчиво, то опустив голову, то глядя на пулеметчиков. В предвечерней тишине голос его звучал по-домашнему просто и душевно.
— Спасибо, товарищи, — взглянув на часы, закончил генерал, — я очень рад, что побывал у вас. Надеюсь, что в боях вы будете действовать и смело и умело.
— Не подведем, товарищ генерал! — словно сговорившись, в один голос воскликнули пулеметчики.
Проводив генерала, взволнованные пулеметчики долго сидели молча.
— А генерал-то, генерал! — первым заговорил Алеша.
— Ге-не-рал? — насмешливо протянул Гаркуша. — Це наш Микита Сергеевич Хрущев, секретарь ЦК Украины. А ты — генерал!..
— Вспомнил, вспомнил! — прокричал Алеша. — Он же к нам в школу заходил. Я в первом классе учился. Только тогда он совсем не седой был и лицо без морщин…
— Шо? — язвительно прищурился Гаркуша. — Вин? У вас? У школи? Та чего он там не бачив? Вин у нас, на Украине.
— Да был! Я сам видел, хорошо помню! — с обидой выкрикнул Алеша.
— Брешешь! — категорически отрезал Гаркуша.
— Напрасный спор, — вмешался Козырев, — до Украины Никита Сергеевич Хрущев был секретарем Московского комитета партии и много ездил не только по заводам и фабрикам, но и по селам, деревням. Я сам несколько раз и видел и слышал его.
— А-а-а! Так то ж колысь було! — пытался вывернуться Гаркуша, но дружный смех пулеметчиков обескуражил его. — Ну, чого, чого ржете? — смущенно пробормотал он. — Я ж Москву-то тильки во сне бачив…
— Пробрались, голубчики вы мои, проскользнули! — шумно встретил Перегудов Васильцова и Нину. — Я уж совсем отчаялся. Тут черт те что творится. Хорошо, что ты не напрямую, а через Брянск пошел. Да садись, садись же, — обнял он Нину и провел к столу. — Ты столько пережила, так перемучилась. О провале не говори, знаю. Двое наших вчера прорвались из Орла.
Нина смотрела на почернелые бревна лесной избушки, на жарко полыхавшую печь, на маленького неугомонного Перегудова и от радости не могла говорить.
— Ей отдохнуть надо, — устало проговорил Васильцов.
— Да, да! Сейчас же, немедленно, — спохватился Перегудов и, распахнув дверь, гулко прокричал: — Кленова ко мне!
— Что вы… Я ничего… Я… — с трудом продохнула Нина, но спазмы опять стиснули горло, и она с трудом сдержала слезы.
— Кленов, — сказал Перегудов вбежавшему в избушку молодому парню в щегольском полушубке и лихо заломленной кубанке, — под личную ответственность. Это Нина Найденова. Накормить, переодеть, обогреть и — полнейший отдых!
— Как она? — проводив Кленова и Нину, спросил Перегудов.
— За друзей переживает, только и говорит о них. И еще спрашивала — видно, жених ее — о Поветкине Сергее Ивановиче. До войны он был старший лейтенант.