— Мистер Мейсон просил изменить показания? — спросил Гуллинг.
— Да, — ответила она решительно.
— Мистер Мейсон, хотите ли вы задать какие-нибудь вопросы свидетельнице? — спросил председатель Большого Жюри.
— Минутку, минутку, — запротестовал Гуллинг. — Это противоречит закону.
— Меня не интересуют процессуальные тонкости, — заявил председатель. — Если вам хочется узнать мое мнение, то я считаю, что Перри Мейсон — один из самых лучших и уважаемых адвокатов. Может случиться, что он придержит сведения о своем клиенте, но я не верю, чтобы он лгал. И если он заявил, что эта женщина сообщила ему о чем-то, то это должно быть правдой. И если у него есть три свидетеля для того, чтобы подтвердить его показания, то я хочу узнать об этом побольше. Я считаю, что заместитель окружного прокурора должен проявить больше заинтересованности в том, чтобы выяснить: не дает ли свидетельница Карлотта Типтон ложных показаний?
— Тем не менее, Мейсону нельзя допрашивать свидетеля. Это нарушает процедуру и закон.
— Хорошо, в таком случае мистер Мейсон будет говорить мне, о чем бы он хотел спросить свидетельницу, а вопросы буду задавать я, — сказал председатель с раздражением. — Какие вопросы вы хотели бы задать, мистер Мейсон?
— Спросите ее, в какое время она легла спать?
— Я не смотрю на часы каждый раз, когда ложусь спать, — злобно ответила Карлотта Типтон. — Это было сразу же после обеда.
— Вы разделись и легли раньше, чем Хайнс ушел из квартиры? — продолжил Мейсон. — Спросите ее об этом.
— Не смейте меня оскорблять! — закричала Карлотта Типтон. — Я была полностью одета, пока Боб не ушел.
Мейсон встретил вопросительный взгляд председателя и многозначительно постучал по часам.
— В какое время это было? — спросил председатель.
— Приблизительно без пяти два.
— А когда вы снова увидели Хайнса?
— Больше я его не видела никогда.
— Спросите, как долго она спала, — подсказал Мейсон.
— Весь день, — отпарировала Карлотта Типтон, глядя на адвоката.
— Это в высшей степени неправильно, — беспомощно запротестовал Гуллинг.
— Можно легко доказать, что это ложь, — продолжал Мейсон, игнорируя протест заместителя окружного прокурора. — Хелен Ридли Знала номер телефона Карлотты Типтон, Адела Винтерс и Ева Мартелл тоже его знали. По этому номеру они звонили Хайнсу. И телефон неустанно звонил в тот день, а отвечала на звонки Карлотта Типтон.
— Конечно, Адела Винтерс и Ева Мартелл поклянутся в чем угодно, чтобы спасти свою жизнь, — иронично сказал Гуллинг.
— Попробуйте спросить Хелен Ридли, — ехидно сказал Мейсон.
Наступила тишина, которую нарушил нервный, резкий голос Карлотты Типтон: