Ровена закрыла глаза, чтобы не видеть этого, и ей было все равно, убьет ли он ее за это или нет. А он всего-навсего рухнул лбом на подушку, прижавшись к ее виску, и тяжело дышал ей в ухо. И поднялся он не так быстро, как раньше. Когда он поднялся, дыхание его пришло в норму, и на лице было прежнее выражение. Он быстро завязал шнурки и, оглядев ее с ног до головы, провел пальцами по ее мягкой поднятой руке и остановил взгляд на все еще пылавшем лице.
— Может быть, в следующий раз ты будешь выполнять мои приказания более точно. А может быть, и нет. — Его жестокие губы скривились в презрительной усмешке. — Ты не будешь отрицать, что я никогда не сдавался так легко, как ты. Интересно, что происходит с тобой, когда ты думаешь о том, сколько раз я приду к тебе ночью. А я не буду ждать ночи, так как не собираюсь жертвовать своим сном, как это делала ты. Ты напугана, маленькая воровка, или ты больше не считаешь мою месть такой отвратительной?
Если бы не кляп, она бы плюнула ему в лицо. Он понял это по ее глазам и засмеялся.
— Отлично. Мне бы не хотелось думать, что ты с нетерпением дожидаешься моего прихода. Твои визиты ко мне были отвратительными. И я думал только о том, как бы схватить тебя за твое мягкое горло и выдавить последнее дыхание из твоего маленького тела.
То, что он дотронулся руками до ее горла и сжал его, не вызвало у Ровены тревоги. Она знала, что он был слишком жесток и безжалостен, и поэтому никогда не пойдет на убийство, чтобы прекратить ее мучения. Заметив, что она его не боится, он снял руки с ее горла и сдавил ей грудь.
— Ты думаешь, что ты знаешь меня, не так ли? — съязвил он, явно недовольный ее поведением. — Подумай еще раз, женщина. Ты никогда не узнаешь меня настолько хорошо, чтобы понять, на что я способен, никогда не узнаешь, какие демоны ослепили меня и превратили в то, что я есть. Лучше молись о том, чтобы я был удовлетворен своей местью. А то, если мне все надоест, тебе очень может захотеться умереть.
Если он хотел просто напугать ее этими словами, то он был чертовски изобретателен.
Ровену начинало трясти, когда она думала о том, что Уоррик де Шавилль снова придет к ней. Поэтому она старалась не думать об этом. Но он пришел.
Он явился к ней на следующее утро, когда едва стало светать и она еще толком не проснулась. Но как только она, наконец, осознала, что он здесь, она сразу же поняла, что он уже своими ласками подготовил ее тело к тому, чтобы принять его. И он быстро справился с этим, так быстро, что она почувствовала разочарование скорее из-за того, что был нарушен ее сон, чем из-за того, что над ее телом было совершено насилие. Она была так измучена и опустошена, что после его ухода не смогла больше уснуть.