— Вера.
— Что? — Гийом вынырнул из собственных мыслей, а Жиль повторил:
— Вера… Дед говорит, что вера способна подвигнуть людей на самые безумные поступки.
— И он прав.
— Вера лишает воли и разума…
— Что очень даже неплохо в нашей ситуации… вера… но не в Бога… о Боге кричит Церковь, но и англичане веруют… сам же Господь, как сие ни прискорбно, слишком далек, чтобы просто взять и сказать, на чьей он стороне… и нужен кто-то, кто сделает это за Бога.
— Да ты богохульник, друг мой, — Жиль рассмеялся, но смех быстро угас под ледяным взглядом Гийома. Вспомнилось вдруг, что поговаривали, будто бы в свите своей Гийом держит двоих, а то и троих алхимиков, которые обещались создать ему философский камень, а может, уже и создали, наделив Гийома способностью видеть истину…
— Я реалист. Бог не помогает тем, кто не желает сам себе помочь, — холодно произнес Гийом. — А тем, кто желает, он дает возможность… и вот что я думаю, друг мой: где нам взять святого?
И прежде чем Жиль успевает подумать, что этакое совпадение не случайно, с языка его срывается:
— Домреми…
Жанна не изменилась.
Нет, она подросла, конечно. И Жиль с удивлением понял, что той девчушке, которая пряталась в развалинах старой башни, было лет пять… или меньше пяти?
— Я ждала тебя, — сказала Жанна и улыбнулась.
Гийома она будто и не заметила.
— Я думал, ты меня забыла.
Жиль с трудом преодолел первую неловкость. В конце концов, он же не верит, что Жанна и вправду святая? Обыкновенная крестьянская девчонка, которая немного безумна, но это безумие им с Гийомом на руку.
А тот не верил. Ехать не хотел, ворчал, что они зря потратят время. Теперь же сам, окаменев, разглядывал Жанну. И по лицу не понять было, о чем он думает.
— А меня ждала? — с улыбкой поинтересовался Гийом.
— И тебя, змеиный человек. — Жанна выдержала его взгляд. — Мне сказали, что ты приведешь меня к погибели. Но сначала поможешь исполнить то, что предначертано.
— Кто сказал?
— Голоса.
— Чьи?
— Архангела Михаила. — Она отвечала спокойно, с улыбкой. — И святой Екатерины… Они говорят, что душа твоя черна, но помыслы благородны. Ты избрал дурной путь из благих побуждений, и если сейчас покаешься в заблуждениях, преклонишь колени перед Господом, то будешь спасен.
— Неужели?
Гийом приближался медленно, осторожно, точно в этой девушке, облаченной в простое крестьянское платье, видел опасного противника.
И Жиль против воли положил руку на меч.
Кого он будет защищать?
Жанну?
Или же друга… Нет, тот не посмеет тронуть.
— Но они же говорят, что в твоей душе живет гордыня, а потому ты не сумеешь отступить…