— Señor, у меня есть то, что вам обязательно понравится. Недалеко отсюда маленькая комнатка, где я держу другие серапе. Очень красивая работа. Если вы пошли бы со мной, я бы вам показал. Решайтесь. Одни большие, другие маленькие. Все очень красивые. И стоят не так много долларов. Вы пойдете?
— Конечно, — ответил Счастливчик, поднимаясь. — Мы все пойдем.
Пройдя темной тихой улочкой неподалеку от площади, они остановились перед старой деревянной дверью. Мексиканец впустил их в узкий дворик, который неожиданно расширялся. По одну его сторону были квартиры, по другую — высокая каменная стена. Они проследовали за мексиканцем к последней двери, вошли внутрь; хозяин зажег свет. Крошечная комнатушка, низкий потолок. Единственная лампочка без всякого абажура, венчающая свисающий сверху провод. Вдоль одной стены, на лавке, свалены серапе.
— Моя работа, — заговорил мексиканец без скромности. — Я сам делаю рисунок. Сам продаю. Это очень трудная работа. Чтобы сделать хорошее серапе, нужно восемь, может, девять дней.
— Вы их сами все делаете? — спросил Чарльз.
— Семья, они мне помогают. Готовят шерсть, краски. Но работа только моя. Хотите посмотреть?
Вмешался Счастливчик.
— Давай поговорим о грибах.
Мексиканец дружелюбно кивнул.
— Все готово.
— Ну, здорово! — воскликнул Счастливчик. — Ты нас заберешь?
— Утром, señor, очень рано. Здесь будет мой приятель. Он поедет навестить семью. Отведет вас туда, где есть грибы.
Счастливчик нахмурился.
— И сколько нам все это будет стоить?
— Señor, это очень непростая вещь.
— Сколько?
— Одну сотню песо, señor.
— Ты смеешься надо мной! — сказал Счастливчик. — Я дам тебе десять.
— Señor. Это опасно. Полиция сердится на людей, которые делают то, что я делаю. Очень суровое наказание. Семьдесят пять песо и еще двадцать пять моему другу.
— Дерьмо, — ответил Счастливчик.
— Заплати чуваку, — сказала Беки. — Мы так и думали.
— Не надо меня дурить, понятно? Сорок и десять — мое последнее предложение.
— Нет, нет. Ваша цена не стоит опасности.
— А вы, ребята, здесь неплохо устроились, — сказал Счастливчик.
— Señor, на площади сейчас полно туристов. В это время года я могу продать много серапе.
— О'кей, пятьдесят и двадцать.
— Señor, с вами не сторгуешься. Bueno. Я согласен. Пятьдесят и двадцать.
— Ладно, — ответил Счастливчик, глядя на остальных. — Учтите, сваливаем поодиночке.
Две пары: в старом автомобиле-фургоне Счастливчика, бок о бок, под несколькими одеялами, докуривая последнюю травку, изредка перебрасываясь словами.
Машина стояла за городом, в лесистой местности, и уединение четверых нарушало только стрекотание сверчков.