— Когда я очнулась, то видела в темноте, если помнишь, — пробормотала девушка задумчиво.
— Да. И во-вторых, для столь масштабного колдовства нужно очень много магической силы! — воскликнул молодой человек. — По крайней мере, я так думаю. Я не встречал ни одного описанного где-либо случая перемещения во времени. Так что все это — чистая теория! На практике ничего не получается. Поэтому не расстраивайся непонятно из-за чего. Ты мне лучше вот что скажи…
— Да? — воспрянула духом Нала.
— Ты знакома с русалкой? — задал интересовавший его вопрос Максимилиан. — Как такое возможно? До этого озера — полтора-два дня пути! Меня это очень удивило, если честно.
— Так вышло, — пожала плечами Нала. — Мы познакомились с ней в тяжелое время. Родителей только-только не стало… Они погибли так внезапно. Я не поверила в ту версию, которую пытались впихнуть в мою голову. Отец учил не верить всему, что говорят, а больше доверять интуиции. Моя интуиция кричала, что родители погибли не по вине черных осьминогов, которыми пугают детей. И я пыталась это доказать. Рвалась в столицу, устраивала скандалы и истерики. Любимая няня, всегда бывшая со мной во время отсутствия родителей, не желала слушать, кричала и несколько раз запирала меня в комнате. Пока я страдала и оплакивала маму и папу, вокруг меня и дома родителей вился рой желающих поживиться. Я не знаю, было ли что там делить… Няня хотела присвоить дом, в котором мы жили. Ей это почти удалость. Она специально позволила мне сбежать, надеясь, видимо, что я погибну. Я это поняла уже потом, но поначалу всецело ей доверяла. Но планы няни не осуществились, приехали тетя и дядя, выставили ее вон, продали дом и присвоили то, что осталось от родителей. И никто не сказал им ни слова. Я попробовала сопротивляться, жить с Дарками не хотелось, но кто будет слушать девятилетнюю девчонку? Уже здесь, в Криннорвиле, я несколько раз сбегала из дому. Тогда же и до этого озера добралась. По какой-то причине русалка не смогла меня обмануть, мы познакомились, много говорили… Я прожила на берегу четыре дня, пока меня не нашли. Выпороли, конечно. Заперли. И не выпускали из дома следующие четыре месяца, пока заживали рубцы на спине.
— Серьезно? Тебя били? — тихо и зло спросил Макс.
— Один раз, — вздохнула девушка. — Только один раз. Я почти ничего не помню, слишком давно это было. Но, кажется, именно тогда я перестала сопротивляться всем тем заявлениям, что моих родителей убили осьминоги.
— Такое ощущение, что все это взаимосвязано, — заметил Макс. — Если твоих родителей убили, то это могут быть те же самые люди, что напали на нас в замке.