– Если у нас есть время.
Они въехали в сказочную страну, полную тайн и теней, скрученных древних деревьев с огромными корнями, поднимающимися из земли, словно гигантские щупальца. Свет струился сквозь листву, и пыль плясала в лучах, словно феи.
Местами лес был темным, холодным и мокрым, стволы покрыты мхом и лишайником. Где-то журчал ручей, вода в нем была чиста и холодна даже летом.
Под копытами лежал слой листвы и мокрой земли. Вокруг царила тишина, будто люди никогда не ступали в этот лес.
Они остановились. Джорджи глубоко вдохнула лесной воздух – и осознала, что, может быть, никогда не вернется сюда. Если Вайолет выйдет за Бэкенхема, сюда будет слишком больно возвращаться.
Бэкенхем сошел с лошади и хотел помочь ей спешиться, и она сама поспешно спрыгнула с седла.
Джорджи не могла сказать, что случилось бы, если бы он коснулся ее. Какие бы она ни давала себе обещания, она боялась, что сразу откажется от них. Даже если бы он только помог ей спуститься с седла…
Джорджи нашла несколько фиалок на солнечной поляне. Обрадованная возможностью отвлечься, она наклонилась, сорвала одну и, прежде чем поняла, что делает, продела в петлицу Бэкенхема.
Он не сводил с нее глаз. Что-то в выражении его лица заставило ее быстро отвернуться.
Привязав лошадей, он спросил ее:
– Скажи мне честно, Джорджи. Ты действительно не возражаешь, если я женюсь на Вайолет?
Как она могла честно ответить на такой вопрос?
– Я хочу, чтобы вы женились на Вайолет, Бэкенхем. Я ведь уже говорила.
Ее голос даже не дрогнул, когда она сказала это. Она смотрела ему прямо в глаза! Она могла гордиться собой.
В восемнадцать лет она неслась по жизни напролом, забирая все, что хотела, и никогда не считаясь с ценой. Она получила урок, потеряв самое главное, что было у нее в жизни.
Теперь она уже не относилась к жизни так легко. Джорджи Блэк повзрослела.
Его лицо потемнело. Он подошел к ней и взял за руки, будто собираясь встряхнуть.
– Значит, для тебя это не важно? Ты совершенно не чувствуешь сожаления, что тебе приходится отдавать мужчину, за которого ты собиралась замуж, сестре?
Ей хотелось крикнуть, чтобы он отпустил ее. Отпустил не только буквально.
Она никогда не хотела возвращаться сюда и вспоминать, что потеряла!
Джорджи внезапно почувствовала острую неприязнь к отцу и к сестре – к невинной Вайолет – и сама удивилась.
Прежняя Джорджи поднялась внутри ее, словно феникс из пепла. Она думала, что уничтожила этого бурного, эгоистичного зверя, но перед ней был Бэкенхем. Он держал ее, держал за плечи в каких-то дюймах от груди.