Если бы он ее не держал, она бы отшатнулась.
Ее тело прильнуло к нему.
Он посмотрел на нее сверху вниз и хрипло прошептал:
– Не пожалей об этом.
Его губы коснулись ее, жестко и требовательно. Он прижал Джорджи к себе.
Она почувствовала его страсть, неутолимый голод. Его язык проник в ее рот, и она радостно приняла его.
Он прижал ее к дереву, целуя так, что Джорджи почувствовала спиной кору.
Ей хотелось залезть на него, раздеть, забрать всего.
Как в лихорадке, его руки шарили по ее телу, и движения его были жадны. Она с трудом могла поверить, что это тот же Бэкенхем, что минуту назад.
Но он делал это не из страсти. Он хотел наказать ее. Наказать за то, что она не забилась в истерике при одной мысли, что он женится на ее сестре.
Джорджи оторвалась от его губ.
– Нет, – прохрипела она, – это неправильно.
– Но мне это кажется правильным, – он губами коснулся ее шеи. Господи, как ей нравилось это!
Вайолет. Боже мой, что происходит?!
Джорджи оттолкнула Бэкенхема, и тот отпустил ее.
– Поздно изображать невинность, дорогая, – тяжело дыша и сверкая глазами, произнес он.
– Я не изображаю невинность!
Она оправила костюм и подумала, как было бы хорошо так же легко оправиться от этой встречи.
Он сводил ее с ума. Она действовала на него не лучше. Надо остановиться.
– Только не говори мне, что тебе не понравилось, – угрожающе произнес он. – Ты отвечала мне, Джорджи.
Хотелось бы ей, чтобы он не называл ее по имени. Хотелось бы, чтобы они вернулись к формальному общению, расторгнув помолвку.
Честность – ее главная черта. Пора об этом вспомнить.
– Я чувствую влечение к вам. Всегда чувствовала. Но… – она вздохнула. – Такого больше не должно случиться.
Его лицо окаменело.
– Вернемся. Мои гости скоро спустятся завтракать.
– Да. И давайте забудем об этой… интермедии? – сказала она, стараясь изобразить легкость. – Мне очень стыдно.
– Я определенно не буду говорить об этом, – пообещал он.
Но не пообещал, что забудет.
Она тихо ждала, пока Бэкенхем отвязал поводья лошадей.
– Жаль, что ты вернулась, – произнес он.
Жестокие слова, но сказанные без эмоций. Он всего лишь констатировал факт.
– Хотела бы я не возвращаться, – кивнула она.
Но тогда бы она больше не увидела бы его до свадьбы. Почему-то Джорджи была уверена, что этого не смогла бы вынести.
По крайней мере, теперь ей будет что вспомнить.
Жалко, глупо, но так и есть.
Она внезапно всхлипнула, потом рассмеялась, пытаясь скрыть невольно вырвавшийся звук.
– Уйдем отсюда. Здесь меня одолевает какое-то… эльфийское настроение.
– Титания, – пробормотал он.
– Да! – ответила она. Ей было легче отбиваться от комплиментов, чем от искренних чувств. – Титания тоже была рыжая?