Релиус подумал о своем ночном собеседнике, его широком кругозоре и обаятельном смехе.
Тем не менее, неуверенный в себе, он не мог согласиться с царицей.
— Воры Эддиса всегда избегают большого общества, Ваше Величество. Он всегда ограничивался очень небольшим кругом близких людей и не привык к подобному образу жизни. Но у независимости и конфиденциальности есть обратная сторона. Это изоляция и одиночество. Хочет он того или нет, ему придется открыться. Мир должен узнать, что он истинный царь.
— Независимо от его желания?
— Ни один человек не может служить только себе, если его таланты нужны государству. Никто не может ставить свои личные нужды выше общественных.
— Береги себя, — тихо сказала царица. — Береги себя, мой дорогой друг.
Релиус лежал неподвижно.
— Я очень острая коса, — сказал царица.
Релиус слабо улыбнулся в ответ.
— Я сам предлагаю вам выход из положения. Не найдется ли для меня какого-нибудь маленького домика в долине Геде, например?
— Не в долине Геде, нет. Есть дом в Модрии, двухэтажный, с открытым двором и уютным атриумом. Земля там скудная, но для разведения коз подойдет.
Релиус ждал.
— Или ты можешь остаться со мной. Ты все еще нужен мне. Ты все еще нужен Аттолии.
Тихие слезы навернулись на глаза Релиуса. Он прикрыл веки и некоторое время размышлял о маленьком домике в долине Геде или в Модрии, с маленьким фонтаном, о блеянии коз и пении цикад.
— Я то, что ты из меня сделал, — тихо сказал царица.
Релиус улыбнулся сквозь слезы.
— Вы можете скосить меня хоть сто раз, моя царица, с моего полного согласия. Но я слаб и сокрушен. Я не знаю, чем могу быть вам полезен.
— Ты не сломлен, и я от всей души надеюсь, что не сокрушен. Давай подождем и посмотрим, как лучше тебя использовать, — предложила она.
Когда Релиус согласился, с сожалением отказавшись от тихой жизни на ферме в долине Модрии, Аттолия спросила: после того, как она так ловко привела его к нужному решению, не изменил ли он мнения о том, что царю следует смириться с ненавистной для него ролью?
— Я могу только надеяться, что вы так же ловко справитесь с царем, — ответил Релиус.
Аттолия согласилась признать сложность проблемы.
— Легче перекроить всю Мидийскую империю, — сказала она. — Орнон был прав, говоря, что его невозможно заставить. Не знаю, почему он не оставляет своих попыток.
— Я думаю, что он готовит поле боя для вас, моя царица, и ждет, чтобы вы сделали свой ход.
— Я уже его сделала, — призналась Аттолия. — В мою первую брачную ночь. Ты, без сомнения слышал о нашей первой брачной ночи?
Релиус отвернулся.