Просматривая сообщения, Чекалин с немалым удивлением обнаружил — притом двукратно, из разных источников — имя Виталия Горячева, парня из соседской квартиры. По одному из сообщений, на него указали как на шофера автобазы, работающего на польском «жуке», здесь полностью были названы имя его и фамилия. Второе сообщение было довольно туманным: дескать, парень 22–23 лет, который примерно с месяц назад разводился в нарсуде с Оленькой Горячевой; имя этого парня, разумеется, тотчас было установлено: суд помещался в здании напротив.
Виталика Горячева Чекалин знал с пацанов. Парень, в принципе, не золото. Был в его биографии и такой, не шибко украшающий его штрих: года полтора назад судили, его за угон такси. Цель угона, слава аллаху, вполне детская. Как увидел в пустой машине ключ, оставленный в замке зажигания, не выдержало ретивое: сел за руль, посадил эту самую Оленьку, тогда еще не Горячеву, рядом — и был таков. Много, правда, не наездил, задержали буквально через пять минут, не сопротивлялся, сразу все как есть рассказал. Зачем угнал? А покататься! Вернее — ненаглядную Оленьку покатать! Полгода потом высчитывали по приговору суда двадцать процентов с заработка.
Что до крайности удивило Чекалина, когда наткнулся в списке на своего соседа — как это самому не пришло на ум, что Виталий и впрямь чем-то смахивает на предполагаемого преступника? Только сейчас вот, когда, что называется, ткнули пальцем, обнаружил: похож, определенно ведь похож, чертяка! Правда, сколь помнилось, волосы у Виталия не больно-то светлые, скорее русый он, и разрез глаз, пожалуй, не тот… но какое-то сходство определенно имеется.
За Виталия Горячева Чекалин, вообще-то, был спокоен. В том смысле — едва ли он способен на убийство. Несмотря на тот случай с угоном машины, парень вроде доброкачественный. Спросил у Исаева — вызывали ли Горячева. Да, вызывали. Пустой номер. Не признали в нем Блондина. К тому же алиби у него: в ту ночь был в дальней поездке за пределами области. Чекалин еще поинтересовался, как вел себя Горячев. Оказывается, нормально вел себя. Как это — нормально? С некоторым испугом… Невольно улыбнувшись, Чекалин подумал: «А ведь, пожалуй, прав Исаев — «некоторый» испуг (или лучше сказать — опаска) и впрямь нормальное состояние для любого человека, которого вызывают в милицию…»
Впрочем, в жизни не все одни лишь правила — она, жизнь, горазда и на исключения из правил. Доставили в райотдел одного малого под хорошим градусом. Первоначально привлек внимание потому, что у трамвайной остановки приставал к девушке, а затем уж — пока везли в райотдел — старшина Чинков вдруг сообразил, что этот донжуанчик вполне соответствует композиционному портрету разыскиваемого преступника. Ну, насчет «вполне» старшина Чинков, положим, немного лишку взял: некоторое сходство — так, пожалуй что, вернее будет сказать. Так вот, у этого малого ни малейшего «испуга» не было. Вел себя, паршивец, не просто вызывающе — нахально: не имеете права! Моя милиция должна, мол, беречь меня! Пришлось кое-что разъяснить буйному «любителю свободы» — пьяная дурь мигом слетела. Через минуту он уже просил прощения, через две — клялся и божился, что больше не будет (ничего не будет, в том числе и водку хлестать), через три — чуть не плакал от счастья, что его отпускают восвояси подобру-поздорову.