Вожделенная дверь распахнулась. Скрип петель прозвучал для Ильгара прекрасной флейтой.
— Десятник Ильгар? Преатор Аларий вызывает вас, — коротконогий человечек в алом костюме из тонкой шерсти отошел в сторону, освободив проход.
Кабинет преатора напоминал склад оружейника. Все свободное место занимали подставки с копьями, мечами, алебардами и луками без тетивы. На стенах висели щиты всех форм, панно с кинжалами и стрелами. Камень пола закрывали шкуры бурых медведей. Маленький столик секретаря располагался в стенной нише, совсем рядом с очагом. Сам преатор расположился на возвышении посередине комнаты. Лысый старик, облаченный в старую поношенную стеганку полевого офицера, мало походил на одного из двух градоправителей. Скорее — на капитана передового отряда. Шрамы на лице, левая рука заканчивалась культей. Рабочее место тоже не поражало воображение изысканностью. Грубо сколоченный стол и складной стульчик, какие обычно расставляют в офицерских палатках во время совещаний.
Аларий пристально рассматривал десятника. Будто оценивал. Затем сложил руки на груди, кивнул. Проговорил, сохраняя на лице бесстрастное выражение:
— Надо же. И в резерве теперь встречаются достойные внимания юноши. Это радует… С чем пожаловал, десятник?
Ильгар встал напротив стола и приложил три пальца ко лбу — в знак приветствия, принятого среди жнецов.
— Я принес дурные вести.
— А мне редко приносят радостные, — ухмыльнулся Аларий. Затем вновь нацепил маску бесстрастия. — Докладывай.
— Кто-то разграбил фургон на тракте. Мы не нашли ни тел, ни следов.
— Это… нехорошо, — пробормотал преатор. — Но такое случается. Часто. Не пойму, зачем рассказывать это мне? Оставил бы послание у городских стражей — и делу конец. Отряд следопытов найдет и расправится с разбойниками.
Ильгар помедлил, но все-таки проговорил:
— Не думаю, что это сделали разбойники.
— К чему ты клонишь? — нахмурился Аларий.
— Подозреваю, здесь замешаны боги.
Преатор усмехнулся.
— Сами боги покинули капища и вышли на тракт, чтобы ограбить фургон? Или они отправили для этого свою… армию? Ты пьян? Или одурманен?
Десятник сжал кулаки, готовый припечатать городского правителя решающим доводом, и… не смог.
Смутился. Испугался. Устыдился.
Он долгие годы хранил свою тайну и не решился раскрыться теперь.
«Предатель…»
Понимая всю глупость поступка, оценивая последствия, Ильгар отчеканил:
— Никак нет!
Он рассказал обо всем, что произошло на тракте. Но про клеймо не проронил ни слова. Зато упирал на то, что люди появились из ниоткуда и бесследно исчезли.
— Поэтому я предположил, что здесь замешаны боги, — закончил десятник.