Сунул сигару в карман, туда же отправил и зажигалку со столика. Воровство?
Пусть.
Оглядев себя в зеркало, он вышел в холл и мимо качков направился в зал, откуда слышался смех дочери. Вошёл в тот момент, когда человек, высокий и рыжеватый, как и он сам, коротко стриженный, в белом костюме без пиджака, брошенного на стул, швырял Катю вверх и смеялся вместе с ней. Чуть дальше сидел за столом тесть. Влад, откинувшись на спинку стула и вытянув на стол руку, кривился. Все были в костюмах. Официантки, в том числе Тоня, в белых передничках и наколках, носили и расставляли на скатерти супницы. Это был обеденный зал в три окна, с двумя люстрами, с длинным столом, со стульями у стола и вдоль стен, с несколькими столами поменьше, с буфетами хорошего дерева, камином, роялем в углу и со стоящим в другом углу мажордомом.
Первым к Девяткину повернулся сидевший в дальнем конце тесть, после него Дашка. Влад, изобразив удивление, не выразил ни намёком, что приглашал его. Дочь бросилась к нему, спрыгнув с рук незнакомого человека.
— Пап! Дядя Серёжа хочет меня подкинуть до потолка! Он сможет? А ты подкинь! — она прыгнула на него, но он не решился выполнить просьбу. По стихшему веселью понял, что неуместен. Но здесь его дочь, и его одолевали сложные чувства — слишком вольно чужой играл с ней. Он допустил бы, чтоб дочь подкидывал тесть или Влад, родной дядя, который, впрочем, с детьми был сдержан и, похоже, не любил их. Но «дядя Серёжа», как назвала его дочь, не был ей дядей, да и показывался в Москве редко.
Сергей Глусский был тот, с кем, по словам Дашки, и провела день Лена. Впрочем, Девяткин давно его знал, с тех пор, как Лена с Глусским томительно расходились. Он видел на вечеринках их шептания. Лена срывалась с места, Глусский подсаживался к другой, чтоб Лена видела. Или сдавал её в пользование другим, чтобы по праву хозяина приходить за ней, когда захочется. Ловкий, смышлёный и энергичный, он был банкиром президентской семьи, потом предпочёл заводы по производству сплавов, приватизировал их и уехал в США. Он входил в список самых богатых людей в РФ. Девяткин был чуть похож на Глусского, вот только рот несколько побольше, а нос поменьше, и более светлоглаз. Но он не имел апломба и предприимчивости, самоуверенного оптимизма и связей Глусского, его делового размаха, сдобренного позёрством. Глусский ездил на таун-каре длиной с троллейбус, с нью-йоркским номером, что считалось оригинальным, — владелец в час зарабатывал миллион. Тесть выделял Глусского среди прочих и жалел, что тот не стал его зятем.