Ник перестал писать:
— Не совпадение? Думаешь, Лич его снабжал?
— Мортимера всего трясет. Так всегда бывает в начале курса детоксикации. Ну, скоро выясним, замешан тут Лич или нет.
— Как? — спросил Ник.
— Через пару недель его выпустят из одиночки. Угодил он туда из-за того, что толкал наркоту, потому как до них дошло — никакой тети Мейзи у него нет и не она каждый месяц шлет ему деньги. Перестанет Мортимер ходить на процедуры, как только выпустят Лича, — все ясно.
— Значит, у нас две недели на то, чтобы получить свидетельство Мортимера, — сказал Ник. — Возьми у Дэнни магнитофон и при первой возможности запиши показания Мортимера.
— Слушаюсь, сэр, — ответил Большой Эл, вытянувшись у койки по стойке «смирно». — Дэнни говорить или нет?
— Расскажешь ему все как есть, чтобы он передал своему адвокату. Три головы в любом случае лучше, чем две.
— А у Дэнни голова хорошо варит? — спросил Большой Эл.
— Много лучше, чем у меня, — признался Ник.
— Письма, — произнес надзиратель. — Два Картрайту, одно Монкрифу.
Одно письмо он протянул Дэнни, тот прочитал на конверте имя адресата и сказал:
— Нет, Картрайт — это я, а он Монкриф.
Надзиратель с хмурым видом исправил ошибку — вручил одно письмо Нику и два — Дэнни.
— А меня звать Большой Эл, — подал голос Большой Эл.
— Отвали! — сказал надзиратель и захлопнул за собой дверь.
Дэнни было рассмеялся, но, глянув на Ника, увидел, что тот сделался мертвенно-бледным.
— Хотите, я первым прочту? — предложил он.
Ник отрицательно покачал головой и продолжал читать. На его глаза навернулись слезы. Он передал письмо Дэнни.
Глубокоуважаемый сэр Николас! С глубоким прискорбием должен сообщить Вам о кончине Вашего отца.
Он умер вчера утром от сердечного приступа. Врач заверяет, что он испытал лишь мгновенную боль, если вообще испытал таковую. Я подаю прошение о краткосрочном Вашем отпуске по семейным обстоятельствам для присутствия на похоронах.
С искренним уважением, Фрейзер Манро.
— Не могли бы вы сберечь это до моего возвращения? — спросил Ник, снял с шеи серебряную цепочку и отдал Дэнни.
— Конечно, — ответил тот, внимательно рассматривая висящий на цепочке кулон в виде ключика. — А почему не хотите взять его с собой?
— Скажем так, я доверяю вам больше, чем большинству людей, с которыми свижусь сегодня, — ответил Ник.
— Очень лестно, — произнес Дэнни, надевая цепочку.
В скважине повернулся ключ. Они впервые увидели надзирателей Паско и Дженкинса в гражданской одежде.
— Следуйте за мной, Монкриф, — сказал Паско. — Начальник тюрьмы хочет с вами поговорить до отбытия в Эдинбург.