— Послушайте, инспектор Квин, — продолжал Праути. — Я сегодня встал в шесть утра, проклиная все на свете. Я потащился в морг. Я натянул халат, резиновые перчатки и велел своим людям везти каталку с трупом. Они привезли ее, покрытую простыней. Каталка всю ночь простояла в холодильнике. Я снимаю простыню, и что же вижу, инспектор? Что открывается моему пораженному взору?
Праути сделал эффектную паузу.
— Ну, короче, что же вы там увидели? Говорите же!
— Статую! Гипсовую статую! Ха! Ха! Ха!
— Секундочку, — перебил его инспектор Квин. — Я что-то ничего не пойму из того, что он тут говорит.
— Дик, друг мой, как вас провели! Велье говорит, что это гипсовая статуя Брауна, которая стояла в нише у его кабинета.
Инспектор Квин повернулся к сержанту.
— Это правда? — спросил он спокойно.
Велье побледнел как мел, откашлялся и сказал:
— Так точно, сэр. Я глазам своим не поверил, но все именно так, как говорит доктор. Я сейчас же позвонил в санаторий. Флинт еще дежурит там. Он говорит, что статуя из ниши исчезла, — разумеется, раз она лежит в морге. Один бог ведает, куда делся труп.
— Но…
На целую минуту в комнате воцарилось молчание.
Затем инспектор спросил:
— Вы на машине?
— Так точно, сэр.
— Я сейчас буду готов.
Не удостаивая Праути взглядом, инспектор Квин быстро вышел из комнаты.
— Я просто подумал, что вам будет приятно услышать эту историю от меня, — крикнул Праути ему вслед.
У себя в кабинете Эллери повязал галстук — пришлось обойтись без зеркала. Затем застегнул не на те пуговицы жилет и как раз собирался надеть поверх него куртку, но тут дверь спальни отворилась, и Никки высунула голову в кабинет.
— Все в порядке? — прошептала она.
— Отец уйдет через несколько минут, — ответил Эллери торопливо. — Я, впрочем, тоже.
— А что делать мне?
— Убрать в квартире. Заказать необходимые продукты. Пусть запишут все на наш счет. Вы — новая повариха. Ужин в семь. Но чтобы секунда в секунду.
— Что там случилось, Эллери? Нашли убийцу? Эллери второпях схватил шляпу.
— Нет. Потеряли труп.
Оставив свою машину у въезда за «Храмом здоровья», Эллери Квин пошел прямо к «могиле», которую Амос выкопал на опушке леса. Яма была уже в метр глубиной, а куча земли рядом — по плечо, если стоять на дне. Минула половина девятого, однако Амос еще не принимался за работу. Лопата торчала из рыхлой земли в ожидании, когда он придет и продолжит свои зловещие приготовления.
Из лесу доносилось веселое чириканье птиц, временами заглушаемое громким карканьем ворона.
В мыслях Эллери снова вернулся к убийству. Джона Брауна убил кто-то из тех, кто жил и работал в санатории, ведь когда произошло похищение трупа, посторонних в доме не было. Причем похищение могло произойти в очень короткий промежуток времени, когда отец отправил сержанта Велье к миссис Браун, чтобы тот узнал, видела ли она нож для разрезания бумаг на столе в спальне у мужа. А Эллери и инспектор в этот момент пошли к лесу беседовать с Амосом, который рыл свою яму. В спальне никого не было десять — двенадцать минут, не больше, а потом пришли санитары из морга, чтобы забрать тело. В этот промежуток времени кто-то и украл труп, а вместо него положил на носилки гипсовую статую, накрыв ее простыней. Цель очевидна: не допустить вскрытия. Но что убийца сделал с трупом? Внизу в холле у входной двери все время дежурил полицейский. От Велье Эллери знал, что детектив Флинт не покидал кабинет Брауна. Значит, труп должен быть где-то в доме или рядом с ним.