* * *
Поездка по ночной Москве в сопровождении самых настоящих зомби чуть не сделала меня тоже инвалидом. Мне, сидящей рядом с Женей и Павлом на заднем сиденье черного «Мерседеса», начало казаться, что и мои ноги тоже не двигаются и парализованы.
Я не представляла, куда мы едем. Думала, что увидим настоящую студию, операторов, приличное здание, наконец.
Но нас привезли в какой-то дом, где в одной из комнат была установлена телекамера с единственным оператором. В соседней комнате, правда, находилась какая-то аппаратура, которая, очевидно, и позволяла вклиниваться в эфир. Так что канал «Деньги» никакого отношения к Рюрику не имел. Женя Радкевич в парике и очках – уродина уродиной – должна была произнести всего несколько слов – своеобразный код, после которого вся ее предыдущая работа в эфире уже не имела никакого значения.
Я не была уверена, что она скажет именно ТЕ слова. Но и проконтролировать ее мы тоже не могли. Этот код вверил ей отец. Кто знает, если бы Женя Радкевич обладала гипнотическим даром, могло бы свершиться все то, что задумал ее отец… Но у нее не было такого дара. А Вик отказался работать с ней. Стас тоже нашел в себе силы остановиться. Значит, разум победил гипноз?
На пульте загорелась красная лампочка «Вы в эфире».
– Отбой всему, – произнесла замогильным голосом Женя Радкевич, и телеоператор упал как подкошенный на пол.
Он встал, потер ушибленное место и оглянулся так, как будто видел окружающее в первый раз:
– Мужики, я что, упал? И вообще, где я? А это что за чучело?
Какая-то женщина, держась за голову, отключила всю аппаратуру вообще. Села на стул, посмотрела на нас, на Женю Радкевич, застывшую в своем кресле.
– Я не понимаю, что здесь происходит и почему мою квартиру превратили в студию?
* * *
После студии мы вернулись в Нагорное. Женю переносили осторожно, она была совсем плоха.
Охрана лагеря напилась, звучала музыка, женщины в нарядных платьях целовались с солдатами в камуфляжной форме и хохотали.
Ворота были распахнуты, и мы беспрепятственно въехали на центральную аллею.
– Куда ты хочешь, чтобы мы тебя отвезли? – спрашивал Павел у почти бесчувственной Жени.
Я сидела за рулем, а Павел с ней были на заднем сиденье.
– К моему дому.
Мы остановились около дома.
– Там, возле дерева, несколько ступенек, видите? И такая штука наподобие звонка. На нее надо нажать.
В нескольких шагах от крыльца действительно была полуразрушенная каменная лестница, ведущая в никуда. Мы положили Женю на траву, принесли из дома коляску (оказывается, в доме было и инвалидное кресло, и коляска) и усадили, а точнее, уложили ее туда. Павел отыскал в траве металлическую пластину с кнопкой и нажал. Тотчас земля раздвинулась вместе с пластиной, и мы увидели ведущую вниз лестницу.