Их долго растирали, поили крепким чаем. Николай еще много часов безучастно лежал под горой одеял и стеганок. Гиви же согрелся и пришел в себя довольно скоро. Около девяти Гиви был уже на палубе и с горечью и страхом наблюдал, как безжалостно стихия разрушает плавучую клеть. Со вздымающимися горбами погнутых труб, с захлестывающимися и вздувающимися сетями, клеть выглядела настоящей западней для двух дельфинов. Все на судне думали сейчас об одном, почти молились: хоть бы они вышли из нее!
Высокая бетонная стенка причала, надежная защита, находилась всего в нескольких десятках метров. Гиви, отдавший этим двум животным так много из своих последних лет жизни, вцепившись в поручни фальшборта, клял себя за то, что не прихватил, уходя в воду, нож (он, опытный подводник!) и тем был лишен возможности выпустить дельфинов перед уходом из клети.
Дельфины вели себя превосходно. Они старались держаться в середине изувеченной клети, разумно и спокойно помогали друг другу освобождаться от сетей. Они казались уверенными в том, что их не оставят в беде. В их спокойствии Гиви виделась вера в людей, и от этого делалось невыносимо тяжело.
Совсем рассвело. Наступил серый день урагана. Гиви иногда смутно различал животных, но когда из клети через образовавшуюся в сетях дыру вышел Пират, он не заметил.
— Один дельфин вне клети! — крикнул в мегафон Вахтанг Михайлович.
Пират не уходил далеко от дыры, через которую вышел, словно приглашая Эльму последовать его примеру. И Эльма заволновалась, Она ринулась вперед, но в этот момент сеть вздулась кошелем, дыра ушла кверху и Эльма оказалась в мешке. Она тщетно билась в капроновых сетях. Гиви закрыл глаза. Только теперь он ощутил, как устал.
Судно и клеть взлетали и падали на волне, время от времени из поля зрения людей исчезала картина битвы животного с сетью. Развернуться в мешке двухметровая Эльма не могла, уйти оттуда задом — тоже. Но Пират не сдавался, спасал свою Эльму. Он стремительно разгонялся на коротком отрезке и боком, мощно ударяя о бок Эльмы, выбивал ее из мешка. И с третьей или четвертой попытки это удалось ему. Еще через секунду Эльма, проскользнув в дыру между рамой и сетью, тоже была на свободе.
Ветер гнал через «Поиск» тучи мельчайших брызг. Вахтанг Михайлович почти совсем перестал видеть. Подавшись всем телом вперед, протирая закоченевшей ладонью глаза, он вдруг понял, что плачет.
Пират и Эльма, два вольных дельфина, едва вырвавшиеся из западни, еще минут десять не уходили от клети, от людей. Только когда судно уже швартовалось у причала, животные исчезли в водах бухты.