, и телами, которые, с другой стороны, "подчиняясь эффективным причинам, действуют посредством движения", в то время как души, "подчинясь конечным причинам действуют посредством страсти, цели и намерений".
[149] В монаде или душе присутствуют изменения, причина которых заключается во "влечении".
[150] "Мимолетное состояние, которое включает в себя и представляет множество внутри единства или простой субстанции, есть ни что иное, как то, что мы называем восприятием", - говорит Лейбниц.
[151] Восприятие есть "внутреннее состояние монады, представляющей внешние вещи" и его следует отличать от сознательного восприятия. "Ибо восприятие бессознательно".
[152] Огромная ошибка картезианцев заключалась в том, "что они не приняли в расчет восприятие, не связанное с сознанием".
[153] Способность монады к восприятию соответствует знанию, а способность к страсти - воле, которая находится в Боге.
[154] Из этих цитат ясно следует, что Лейбниц предполагает существование, наряду с причинной связью, полного изначально установленного параллелизма событий, как внутри, так и вне монады. Таким образом, принцип синхронистичности становится абсолютным властителем во всех случаях, в которых внутреннее событие происходит одновременно с событием внешним. Однако, в порядке критики этой идеи, следует постоянно помнить, что синхронистические феномены, существование которых можно подтвердить эмпирическим путем, не только не составляют правила, но и являются настолько исключительными, что большинство людей сомневается в их реальности. Разумеется, в реальной жизни они встречаются гораздо чаще, чем это можно себе представить или доказать, но мы по-прежнему не знаем, происходят ли они в любой области ощущений достаточно часто и достаточно регулярно, чтобы мы могли говорить о том, что они подчиняются какой-то закономерности.[155] Мы знаем только одно - должен существовать какой-то глубинный принцип, дающий возможность объяснить все эти феномены.
И первобытный, и античный, и средневековый взгляды на природу предполагают существование рядом с причинностью какого-то другого принципа. Даже для Лейбница причинность не была единственным или доминирующим принципом. Потом, в восемнадцатом веке, она стала главнейшим принципом естественных наук. С развитием в девятнадцатом веке физических наук теория соответствия совершенно сошла со сцены и волшебный мир предыдущих веков, казалось, исчез навсегда, пока, ближе к концу столетия, основатели Общества Психических Исследований невольно вновь не подняли этот вопрос, занявшись исследованием телепатических феноменов.