— Не бойтесь, Мюллер. Я не из их компании.
Тот облизал потрескавшиеся губы.
— Кто вы?
— Пол Шавасс, человек, с которым вы должны были встретиться в Оснабрюке в Северо-западном экспрессе.
Мюллер слабо покачал головой.
— Почему я должен вам верить?
Шавасс наклонился к нему и показал ссадину на щеке.
— Как вы думаете, кто наградил меня этим? — Мюллер болезненно свел брови. Казалось он уже готов видеть в Шавассе друга, но тот, не давая ему возможности опомниться, продолжил:
— Я даже знаю о вашей сестре — эти о ней не знают. Она работала в «Тадж Махале» под именем Кати Хольдт.
Ужас отразился на лице Мюллера, и он сделал слабую попытку схватить Шавасса за грудки.
— Ради Бога, не выдавайте ее! Заклинаю вас не делать этого! — В глазах его стояли слезы. — Только ради ее спасения я не сказал ни слова. Вы же знаете, что они могут с ней сотворить.
Шавасс уложил его на подушку и успокаивающе произнес:
— Не волнуйтесь, я ничего им не скажу. Рукопись у нее?
Мюллер подтвердил это чуть заметным кивком головы.
— Я-то думал, что о ее существовании не знает никто. Считалось, что она погибла во время бомбардировки сорок третьего…
— А Каспар Шульц? — спросил Шавасс. — Он где находится?
— Шульц умер три месяца назад в деревушке возле Харцевых гор.
— Во время войны вы служили у него адъютантом, — сказал Шавасс. — Что было дальше?
Мюллер снова облизал запекшиеся губы.
— У Шульца были деньги, он перевел их в Португалию. Там мы жили под вымышленными именами, и я считался его камердинером. Когда его здоровье стало ухудшаться, и он понял, что умирает, то решил вернуться в Германию. Весь последний год своей жизни он писал книгу. Он называл ее завещанием.
В горле у него начало булькать, и Мюллер закрыл глаза. Шавасс поднялся, и тут же в комнату вошел Нагель, куривший сигарету, вставленную в длинный мундштук, выпустил большое облако дыма.
— Что вы можете сообщить, герр Шавасс?
— Ничего, — безразлично произнес Пол.
— Какая жалость. В таком случае…
Он сделал едва заметный жест, и Ганс схватил Пола за руки и заломил их за спину. С невероятной скоростью к ним придвинулся Штайнер, который разминал хрустящие костяшки пальцев.
— Ну, а теперь черед доплаты, — сказал он холодно, и Шавасс полетел на пол, когда кулак полицейского ударил раненую щеку. По всему телу пробежали терзающие волны боли.
Когда Штайнер подошел ближе, Пол поднял обе ноги и изо всей силы пнул его в живот. Штайнер опрокинулся на операционный стол. Секунду он свисал с него, как тряпка, а затем поднялся и со страшной физиономией двинулся на Шавасса.
Тот снова попытался отбиваться, но Ганс перехватил его горло мускулистой ручищей, и Пол сразу же задохнулся. Первый удар Штайнера пришелся в живот, а последующие наносились в разные места — Пол уже ничего не соображал — до тех пор, пока Шавасс не рухнул, как подкошенный.