Вскакиваю на ноги. Кидаюсь вперед и крепко прижимаю Джеффа к себе. Кажется, он самую малость растерян, обнимает меня не так сильно, как я его – на пару-тройку единиц слабее. Тьфу, Донна, у тебя паранойя!
За плечом Джеффа маячит какая-то белобрысая деваха.
Вслух я не спрашиваю: «Что за фифа?!», зато думаю очень громко.
Джефферсон. Это Кэт. Кэт, это моя подруга Донна.
Белобрысая. Привет.
Я. Привет.
Добавляю в свой «привет» холодку, пускай проникнется.
Молчание.
Я. Что ты делаешь в подземке, Кэт?
Джефферсон. По ее словам, за нами гонятся конфедераты.
Питер. Мы вообще-то в курсе.
Белобрысая. Они вас поджидают. Во всех туннелях через Ист-ривер, по всему центру.
Черт!
Умник. А линия на Шестьдесят третьей?
Я. Помолчи, а?
Джефферсон. Ей можно доверять.
Я. Ага. И почему?
Джефф кидает на нее многозначительный взгляд.
Джефферсон. Скажи им.
Белобрысая. Я вас выведу. Если возьмете меня с собой.
Питер. Да ну? И куда?
Белобрысая. Без разницы. Лишь бы подальше отсюда.
Я. А если мы не согласимся?
Белобрысая (пожимает плечами). Тогда нам всем крышка.
Джефферсон. Мы уже согласились. Я согласился. Без помощи нам не выбраться.
Я. Слушай, ты вообще кто? Политическая беженка типа?
Окидываю Кэт взглядом с головы до ног. Золотистые волосы, пухлые губы, хорошая грудь. Большая проблема для маленькой Донны.
Грудастая. Я не хочу жить в Конфедерации.
Я. Почему?
На долю секунды она дрогнула. Потом собралась снова.
Грудастая. Ты в курсе, что творится наверху?
А то. Близняшки просветили.
Я. Ладно. Ладно, генералиссимус.
Пристально смотрю на Джефферсона. Залезть бы ему в голову, понять, что там происходит. То ли это хитрый ход, то ли Джефф очередную принцессу спасает.
Я. Но пистолет я заберу.
Подхожу к ней вплотную, протягиваю руку. Девчонка и бровью не ведет. Так и стоим друг против друга, как два недовольных мачо.
Грудастая. Обкурилась, что ли?
Я. Сама ты обкурилась!
Не очень остроумный ответ.
Пифия. Что за бред?
Джефферсон. Отдай ей оружие, Кэт.
Та бросает на него быстрый взгляд, дергает плечом и протягивает мне пистолет.
Сую его сзади за пояс. Жест, конечно, эффектный, только металл такой холодный, что я вздрагиваю. Не хватало еще себе попу случайно прострелить! Аккуратней, Донна.
Грудастая. Ну, пошли?
Умник. Шестьдесят третья улица…
Она его перебивает.
– Забудь. Мы – они – нашли этот туннель сто лет назад. Наш единственный шанс – станция Пятая авеню – Пятьдесят девятая улица.
Я. Прям единственный? Чем же эта станция такая выдающаяся?
Грудастая. А тем и выдающаяся, что ее должна охранять я.
* * *
Прекрасно. Нас обложили, будто крыс, и единственная наша надежда – белобрысая перебежчица.