. И бар, и весь вокзал. Им принадлежит банк. Они обеспечивают безопасность. Словом, они тут главные.
Я быстро трезвею.
Ратсо. А что? В чем дело-то?
Джефф тоже насторожился.
Джефферсон. Нам пора.
Ратсо. Но…
Джефферсон. Отойди, Ратсо!
Кто-то кладет руку Джеффу на плечо.
И садится напротив нас. Блондин с высокими скулами.
Скуластый. Расслабьтесь. Куда спешить?
– Развлекаетесь? – Скуластый с улыбкой достает оливку из моего мартини и сует себе в рот.
Где все наши? Вижу только Питера; он ловит мой взгляд и замечает, кто ко мне подсел.
– На меня смотри, когда я говорю! – Скуластый чуть повышает голос. Помолчав, откидывается назад. – Знаешь, когда ты меня чуть не пристрелил, я поклялся: выживу – из-под земли достану. А ты вдруг сам нарисовался, надо же! Вот так повезло.
– Вряд ли тебе нужны мои извинения, – отвечаю я.
– Не, не нужны, – ухмыляется он и тянется за печеньем. – Как поживает… этот? Ну, который мою свинку убил?
– Слушай, парень, нам пора, – произносит Донна.
– Разрешаешь сучкам влезать в мужской разговор? – спрашивает меня Скуластый, не обращая на нее внимания, и с хрустом откусывает печенье.
– Не называй ее так.
– А то что?
– А то я тебе рот с мылом вымою.
Скуластый будто не слышит.
– Так что же привело вас в нашу глухомань?
– Они собираются спасти человечество, – услужливо сообщает Ратсо.
– Заткнись.
Теперь пришел черед моего коктейля – Скуластый выпивает его одним глотком.
– Чего ты хочешь? – спрашиваю я.
– Возмещения убытков. – Он подчеркнуто вальяжно приглаживает волосы. – Поступим вот как. Ты оставляешь мне телок – эту и тощую азиаточку, – а я забываю все свои обиды.
– И не мечтай.
– Какого лешего ты прицепился, чувак? – снова вмешивается Донна.
– Ой, я тебя обидел? А мне начхать. Мы не поддерживаем идею всеобщего равенства. Если бы Бог хотел, чтоб всем командовали бабы, дал бы им побольше сил, пускай бы защищались.
– Думаешь, не защищусь? – зло прищуривается она.
– Убери палец с курка, дура. – Скуластый наконец поворачивается к Донне. – Тут мой дом. Выстрелишь – и на тебя кинется весь клан. На куски порвут.
– Донна, успокойся, – прошу я.
– Сам успокойся! – огрызается она.
– Да ладно, – говорит Скуластый. – Ничего сложного. Поработаешь подстилкой. Долг спишем тебе, скажем, через годик. К тому времени привыкнешь. Заведешь себе спонсора и будешь жить в шоколаде.
Ага, теперь понятно, что это были за девицы с телохранителями. У них уже есть «спонсор». А у тех, что продают себя на входе, – еще нет.
– Знаешь? – Скуластый расплывается в самодовольной улыбке. – Я с тобой даже лично покувыркаюсь.