Пока Жюль провожал гостя, Вивиан опустилась в кресло, понимая, что натворила. Она влезла в частную сделку и даже не извинилась, не сочтя нужным проявить хоть каплю уважения к ее участникам. Только что дядя отдал пять тысяч ливров не в оплату карточных долгов или для удовлетворения дорогого каприза. Эта сумма пойдет на поддержку дела, в которое они оба верили.
Когда Жюль, вернувшись в комнату, поймал ее взгляд, то не без стыда понял, что она ждет его гневного осуждения. Он подошел к камину, и Вивиан встала:
— Дядя, я приношу свои извинения.
— Для месье Бомарше эти извинения немного запоздали. Он был в полном замешательстве. По тому, как он прижал эту бумагу к груди, думаю, он ждал, что вы вырвете ее из рук. Возникла по-настоящему комичная сцена. — Не дождавшись ответа на свои слова, он продолжил: — У вас привычка в присутствии других подвергать сомнению то, как я веду семейные дела. Я буду признателен, если эта выходка станет последней. И запомните: капитал Мирандолы не тратился и не будет тратиться, пока я управляю этим имением.
Она кивнула, но опять не удержалась:
— Продажа городского особняка, должно быть, принесла значительную сумму.
— Часть которой пойдет на восстановление восточного крыла шато. Этим надо было давно заняться, вы это хорошо знаете.
— Тем не менее вы сегодня отдали пять тысяч ливров.
Невольно его голос стал более резким:
— Мадемуазель, вам не приходило в голову, что за восемнадцать лет службы в армии я мог накопить собственное состояние? Без всякой необходимости запускать свои нечистые руки в семейную казну?
Вивиан молча стояла у камина, и Жюль понял, что ей страшно хочется, чтобы он ушел. Он не смог этого сделать, не предприняв еще одной попытки достучаться до нее.
— Поскольку я все время был солдатом, то плохо гожусь для чего-либо еще. Долг перед семьей держит меня во Франции, а свою поддержку друзьям я могу оказать лишь тем, что покупаю необходимое для Конгресса. Честно говоря, мне бы хотелось сделать больше. — Он внимательно смотрел на нее. — Уверен, вы думаете точно так же.
Тихим голосом она произнесла:
— Дядя, я сожалею о том, что случилось.
Он вздохнул и вышел в коридор, где лакей помог ему надеть плащ.
— Что-что, но сегодня мне не хотелось вас злить, — сказала она, провожая его.
Жюль надевал перчатки.
— Сегодня вечером, — спокойно ответил он, — вы говорили в соответствии с чувством своей правоты. За это я вас уважаю.
Вивиан была так удивлена, что не смогла ничего ответить. Не сказав больше ни слова, он взял шляпу, склонился над ее рукой и ушел.