Мистическая история Донбасса (Луговский) - страница 151

Армянские предания рассказывают о народе ачуч-пачуч, живущем на краю мира. В конце веков все население Земли станет подобным этим карликам, то есть предполагалась перспектива тотального мельчания людей. Гога и Магога можно узнать и в абхазских духах ашацва-чапацва, имя которых переводится как «творцы, сотворившие». Ашацва-чапацва считались божествами пророчеств, чем-то напоминая духов-помощников в шаманских традициях. Интересно, что по-армянски «дух» звучит как Hogin, что созвучно имени народа Гог (ср. также с именами двух воронов, служащих у бога-аса Одина — Хугин и Мунин). В «Коране» упоминаются ангелы Харут и Марут, играющие важную роль в созидании человеческого мира (демиурги) и семантически близкие Гогу и Магогу, имея при этом шаманские свойства (научают людей магическим искусствам).

Некоторые народы, удаленные от палестинского центра трех религий, тоже имеют в своей традиции своих гогов. Так, в фольклоре жителей Мадагаскара упоминается злобный лесной людоед «кака». У южноафриканских зулусов (крупный бантуязычный народ) «гого» — сказочные животные, или одичавшие люди; они ходят на четвереньках, имеют хвост и питаются человеческим мясом211. С гогами, вероятно, связаны и русские кикиморы или шишиморы — злые духи, сближаемые с образом домового. Корень «кик\шиш» в этом названии до сих пор не имеет уверенной этимологии, тогда как «мор» связывается со смертью. У южных славян известны духи, а также фигуры ряженых кукеры; «кукиш» у русских — символ плодородия и оберег, средство от сглаза. Интересно, что старинный русский головной убор замужних женщин «кика» или «кичка» имел характерную «рогатую форму», а легендарного заточителя гога-магога на краю света — Александра Македонского в исламской традиции звали Двурогим (Зул-Карнейн).

Христианский Иисус, не смотря на то, что его считают частью божественной троицы, тоже имеет черты богоборца. Именуя себя «сыном божьим», он становится в один ряд с богоборцами и демиургами, имевшими во всех древних мифологиях божественное происхождение, действуя при этом среди людей. Наказание, постигшее Иисуса, укрепляет его шаманский характер — чудесное рождение, акт преображения, блуждание в пустыне, где он был мучим бесом, а также распятие (привязывание-приковывание, подобно приковыванию к скале Прометея и кавказских демиургов) и воскрешение. Подобные этапы биографии характерны для большинства эпических шаманов, а тот факт, что Иисус должен вернуться в мир перед «страшным судом», роднит его с Гогом-Магогом и прикованными/заточенными богоборцами. Не случайно, как мы выше показали, в «Апокалипсисе» Иисус и Антихрист действуют аналогично, призывая на помощь некие ужасные, таящиеся до поры силы. Рождение Иисуса было предугадано царями-магами так же, как в шаманизме часто рождение могучих шаманов тоже «высчитывается» заранее, либо определяется по каким-то знакам у новорожденных младенцев. Само происхождение царей-волхвов, пришедших с востока, указывает на их связь с традицией огнепоклонников, возникшей в среде ираноязычных племен, когда те кочевали где-то в степях от Дуная до Урала. Именно в зороастризме был развит сюжет о тысячелетних циклах, каждый из которых знаменуется явлением в мир нового спасителя-саошйянта. Цари-маги, таким образом, передали эстафету от своей традиции христианству, где идея тысячелетнего цикла также обрела популярность и новое прочтение («тысячелетнее царство Господне», ожидание христианами «нового пришествия» в юбилейные тысячные годы от рождества Христова). Такое пристальное внимание к тысячелетним юбилеям спасителя происходит из зороастризма, где каждую тысячу лет после Зороастра рождается новый саошйянт, укрепляющий пошатнувшуюся праведность среди людей. Через три тысячи лет после Заратуштры в мир должен явиться последний спаситель Астват-Эрэта, который принесет окончательное спасение. Именно об этом, лишь с учетом особенностей новых традиций, говорит «Откровение…», а также «Коран» в сурах, посвященных концу света.