Любовный сок извергся из его чресел с силой, неведомой прежде… Обе женщины уже стонали и вскрикивали от наслаждения – и вот все трое распростерлись без сил на ложе, сплетясь в единый клубок, истомленные и удовлетворенные…
Вернее, истомленным и удовлетворенным был Абу-ль-Хасан, впервые в жизни вкусивший любви двух женщин. А вот девушки готовы были продолжать свои сладкие игры.
– Недостойный, он даже не поблагодарил нас…
– Быть может, он устал и более не мог ласкать и любить нас?
– Это странно, ведь Зульфия много раз говорила нам, как силен и вынослив в любви наш господин… Может, это не он?
– Но кто это еще может быть, глупенькая? Кто, кроме халифа, может почивать в опочивальне халифа и желать ласки наложниц из гарема халифа?
– Должно быть, ты права… Но что же делать нам сейчас? Мои чресла полны вожделения, а наш повелитель спит как… сурок.
– Мы будем любить друг друга и так избавимся от ноющей боли, сестра моя.
Марсия вдруг приподнялась с ложа и нежно провела рукой по волосам Иланы. Та отдернула голову и повернулась, оказавшись с ней лицом к лицу. Марсия, нежно взглянув на сестру, обвила ее плечи рукой и… Прежде чем Илана опомнилась, язык подруги был у нее во рту…
…Когда Марсия наконец отпустила ее, Илана просто горела от желания, горела столь сильно, что потеряла дар речи.
– Приятно, правда? – улыбнулась Марсия. – И борода не колется.
Илана молча смотрела на нее, не в силах прийти в себя от изумления.
– Вижу, ты совсем мало еще знаешь, сестра. Ну, иди сюда, – Марсия снова поцеловала ее, на этот раз долго и медленно, обнимая одной рукой за голову, а другой лаская тело Иланы.
И вскоре стало ясно, что именно этого и хотелось девушке. Илана почувствовала себя в объятиях человека, который необыкновенно привлекал ее, в объятиях, которыми хотелось наслаждаться. И она сначала робко, а потом смелее обняла Марсию и ласкала ее, повторяя все движения своей опытной подруги. Как только Марсия коснулась ее груди, она тоже положила ладонь ей на грудь.
– Марсия, я не… – выдохнула было Илана, но девушка положила палец ей на губы. – Молчи, сестра, ты столь прекрасна… Я научу тебя всему.
Илана невольно залюбовалась ее великолепным телом. Она вздохнула при мысли, что сама слишком крепка и крупна, более походит на юношу, чем на девушку. Марсия же была воплощением женского начала.
Без единого слова предупреждения Марсия нырнула к обнаженному треугольнику волос Иланы и мягко, словно о шелк, потерлась о него. Пока Илана гладила черную гриву Марсии, та скользнула своими длинными тонкими пальцами между ног подруги и начала играть с ее цветком женственности. Ощущение было просто необыкновенным. Сама ласка и нежность… Марсия, в отличие от любого мужчины, вела себя мягко, но настойчиво, – она, словно на сладкозвучном уде, играла с телом Иланы, зная наперед, чего же можно от нее ждать. Илана же столь привыкла к властным толчкам мужчины, что почти забыла, как приятно ощущать прикосновения к своему телу, нежные и осторожные, как будто она изваяна из тончайшего фарфора. Ей пришлась по душе мысль о том, что она похожа на прекрасную вазу. Изящную. Ценную. Оберегаемую.