Внезапно столб воды окатил меня с головы до хвоста. И радостный девичий смех. Посредине озера, плавала девичья головка, с темно зеленого-цвета волосами.
— Как водичка чешуйчатый? Ахаха… — и ушла под воду, вынырнув чуть в стороне, возле большой коряги торчавшей из воды. — Ииииии эххх…
Она, подтянувшись, буквально выпрыгнула из воды, и уселась на коряге… Ничего — себе девушка… Тут меня едва не подвели мои глаза. Ниже пояса у нее был длинный рыбий хвост… Русалок не бывает…
Тут у меня появилась мысль, что драконов тоже. И появилось нехорошее чувство, что я все-таки сплю. Попытавшись себя ущипнуть, я едва не проколол когтями себе кожу.
— Что задумался чешуйчатый? Или влюбился в меня? — Слегка насуплено произнесла Русалка. — В следующий миг снова расхохоталась.
Нда, человеческая половинка весьма аппетитна, и я не в смысле еды.
— Здесь рыба водится красавица? — Слегка рокочущий голос пронесся над водой.
Русалка, отжав от воды волосы, отбросила зеленую гриву на спину, оставив два жидких хвостика едва прикрывавших грудь. Посмотрев на меня, она хмыкнула и произнесла:
— На такую тушку, даже десятка щук на один укус. — Увидев мой тяжелый вздох, она снова расхохоталась. — Эй, пенек! У тебя олени есть?
От скрипа из-за спины я едва не подпрыгнул.
— Тебе то, какое дело до него, тем более что не свои запасы! — Его голос напоминал скрип сухого дерева.
— Будешь жадничать, расскажу кикиморе о том, как ты с русалками шашни водишь!
Леший тихо ругнулся. Я же все больше и больше «уплывал». Чувство нереальности было все сильнее и сильнее.
— Да чтоб тебя! Зеленый сиди здесь! — Леший исчез, так же как и появился. Из леса донеслось. — Только ловить сам будешь.
Через пару минут на берег озера выскочил здоровенный секач с налитыми кровью глазами, пыхтя словно паровоз. Выбрав в качестве жертвы меня, он взревел, и рванул в лоб.
Чужие рефлексы сработали, настолько молниеносно, что в первую минуту я не понял что произошло. Взмах лапы и оглушительный визг, а мои челюсти сомкнулись на здоровенной тушке лесного разорителя. Голод навалился, гася сознание.
В себя пришел уже похрустывая костями бедной свинки. По тело растеклась сытая усталость. Спалив ошметки и затоптав огонь, я сыто развалился на берегу. Не забыв при этом поблагодарить кормильца. Со стороны леса тихим эхом пришла ответная благодарность.
— Спасибо красавица. — Тихо пророкотал я. — Чувство, что не ел тысячелетия…
В ответ заливистый смех, и шумный плеск. Она подплыла к берегу.
— Прилетай еще владыка неба… — И нырнула на дно озера, весело плеснув напоследок хвостом.