А когда они пригласили Мардж поехать с ними в Геркуланум, она отказалась.
— Думаю, мне лучше остаться дома. А вы развлекайтесь в своей мужской компании, — сказала она, с трудом изобразив улыбку.
— Что ж, на нет и суда нет, — согласился Том и тактично ушел в дом, чтобы Дикки с Мардж могли поговорить на террасе наедине, если им захочется.
Том стоял у большого окна в мастерской Дикки, скрестив на груди руки, и смотрел на море. Он любил смотреть в окно на голубое Средиземное море и думать о том, как они с Дикки поплывут по нему, куда им вздумается. Танжер, София, Каир, Севастополь… К тому времени, как у него кончатся деньги, думал Том, Дикки, возможно, так привяжется и привыкнет к нему, что сочтет само собой разумеющимся, чтобы они продолжали жить вместе. Они вдвоем вполне могут прожить на пятьсот долларов — ежемесячный доход Дикки. С террасы доносились голоса. Дикки говорил просительным тоном, Мардж отвечала односложно. Потом закрылись ворота. Мардж ушла. А ведь собиралась остаться на ленч. Том перемахнул через подоконник и вышел к Дикки на террасу.
— Она рассердилась на что-нибудь? — спросил Том.
— Нет. Думаю, считает, будто мы не принимаем ее в компанию, что-то в этом роде.
— Но мы как раз ее приглашали.
— Речь не только об этом случае. — Дикки медленно ходил взад и вперед по террасе. — Она теперь даже не хочет ехать со мной в Кортино.
— Ну, до декабря еще передумает.
— Сомневаюсь, — сказал Дикки.
Мардж явно изменила свое решение насчет Кортино из-за того, что он, Том, тоже поедет туда. Дикки пригласил его на прошлой неделе. Когда они вернулись из поездки в Рим, Фредди Майлза уже не застали: Мардж сказала, что ему внезапно пришлось отправиться в Лондон. Но Дикки обещал написать Фредди, что приедет с приятелем.
— Дикки, может быть, ты хочешь, чтобы я уехал? — спросил Том, уверенный, что Дикки этого не хочет. — Боюсь, я каким-то образом расстроил ваши с Мардж отношения.
— Что за глупости! Какие такие отношения?
— Ну, если смотреть с ее точки зрения.
— Нет, просто я чувствую себя в моральном долгу перед ней. А в последнее время я вел себя не слишком красиво. Мы с тобой вели себя не слишком красиво.
Дикки наверняка имел в виду, что они с Мардж вместе коротали прошлую долгую зиму с ее смертельной скукой, когда, кроме них, в деревне не было американцев, и не следовало ему пренебрегать ею теперь только потому, что появился еще кто-то.
— Может, мне поговорить с ней насчет Кортино? — предложил Том.
— Тогда она уж точно не поедет, — бросил Дикки и пошел в дом.
Том услышал, как он велел Эрмелииде повременить с ленчем: ему еще не хочется есть. Хотя Дикки говорил по-итальянски, Том явственно расслышал, как он сказал: ему не хочется. Дал понять, что он, Дикки, единственный хозяин в доме. Дикки вернулся на террасу, прикрывая рукой зажигалку, от которой прикуривал сигарету. У Дикки была красивая серебряная зажигалка, но при малейшем ветерке она начинала барахлить. Кончилось тем, что Том вытащил свою безобразную, но тут же ярко вспыхнувшую зажигалку. Такую же безобразную и такую же надежную, как пушка или танк. И дал ему прикурить. Хотел предложить Дикки выпить, но вовремя спохватился: это не его дом, хотя три бутылки гилби, стоящие сейчас на кухне, он купил на свои деньги.