Авторы этих произведений показывают Цезаря ведущим не гражданскую войну, а серию внешних войн и подавляющим противозаконные мятежи. «Их (александрийцев. — А.Е.) главари», — пишет автор «Александрийской войны», «так говорили на совещаниях и на сходках: римский народ мало-помалу привыкает к мысли захватить это царство в свои руки. Несколько лет тому назад стоял в Египте со своими войсками А. Габиний; туда же спасался Помпей, пришел с войсками Цезарь, и смерть Помпея нисколько не помешала Цезарю остаться у них. Если они не прогонят его, то царство будет обращено в римскую провинцию» (В. Alex., 3). Война в Африке представлена как война с Юбой, а помпеянцы, постоянно обвиняемые в жестокости (В. Afr., 19, 26, 28, 45–46, 66, 86, 91), показаны пособниками царя, вместе с ним опустошающими плодородную римскую провинцию (В. Afr., 8, 20, 22). Последняя война в Испании показана автором «Испанской войны» как война с маргиналами. Перебежчики, беглые рабы и колоны, остатки помпеянского воинства, местные повстанцы, независимые и полузависимые племена и прочие враги римского порядка — такой предстает нам армия Помпея-младшего (В. Hisp., 7). Оба автора не скрывают жестокий характер последних войн, но как иначе можно действовать с подобным противником?
Если Цицерон сумел представить апологию действий Цезаря в Галлии, то Саллюстий сделал это в отношении гражданской войны. Вся прошлая деятельность Цезаря была посвящена борьбе со знатью за свободу народа (Sail. Epist, II, 2), и теперь ему предстоит свергнуть господство помпеянской олигархии, подчинившей все своей власти и превратившей народ в рабов (Ibid., II, 3, 5)[90]. Саллюстий видит в Цезаре человека, который должен спасти гибнущее государство. Мы уже говорили о программе реформ, которые предполагал Саллюстий, сейчас еще раз отметим тот образ, который создает автор обоих писем. Это демократический лидер и защитник народа, выдвинувшийся благодаря поддержке последнего, и великий полководец, превратившийся в единственную надежду общества в условиях произвола помпеянской клики.
С.Л. Утченко отмечает, что античность знала Цезаря, прежде всего, как полководца, а не как «государственного деятеля»>{352}. В известной мере, тон такого рода восприятию задал сам Цезарь. Он достаточно мало останавливается на характеристиках, предпочитая дать слово фактам. Цезарь любил свою армию, и ее солдаты и офицеры стали главными героями «Записок». Автор отчетливо показал, что обязан своими победами мужеству и выносливости солдат, героизму и профессионализму центурионов и опыту и компетентности офицеров. Вырисовывается и образ полководца: быстрота действий, решительность и энергия сочетаются у него с гибкостью, умением предвидеть замыслы противника и выдержкой, а также — умением переходить от обороны к наступлению и наоборот