– Взял бы ты его к себе в адъютанты, – говорил мне Мишуша.
– С радостью! Ведь я давно предлагал ему это. Он сам отказывался.
– Я был глуп тогда, – отвечал мне бедняжка.
Теперь я узнал, что в последний день этот чудный мальчик простудился и скончался, не выдержав новой болезни…
Врангель тоже заболел тифом одновременно со мною. Говорят, его первый вопрос по выздоровлении был:
– Жив ли Беляев?
Мой первый вопрос также был: «Жив ли Врангель?» Узнав, что он находится в Атаманском дворце, я потащился повидать его. Он поднялся прежде времени, ноги ему еще отказывали.
– Теперь меня снова уложили в кровать, – сказал он мне. – Вот вы выдержали и теперь уже на ногах.
Как раз в эту минуту вошли Деникин с Романовским. Врангель разошелся с ними во взглядах. Они настаивали на молниеносном ударе на Москву, он стоял за Царицынское направление. Я не профессор военной истории, но мне кажется, что Врангель с налета имел бы шанс добраться до Москвы, а вся наша война была возможна только с налету. Глубокой государственной основы она не имела и при затяжке была осуждена на крах.
Я еще не успел поправиться, как в Екатеринодаре произошло событие. Противник в отсутствие Врангеля прорвался на Великокняжескую и стал угрожать Торговой.
Встревоженный слухами, я разыскал моего старого товарища…
Но европейца все вниманье
Народ сей чудный привлекал…
А. С. Пушкин. «Кавказский пленник»
Едва я поднялся с постели, как за мной приехали черкесы, Анчок Шемгоков и один из его товарищей.
– На другой день после того, как мы были у тебя, мы встретили твою жену. Она бежала вся в слезах, таща два тяжелых чемодана. Мы забрали вещи и пошли за ней. «В чем дело?» – «Мой муж умирает от тифа, – отвечала она, отирая слезы, – иду к нему, я уже не хочу покидать его ни на минуту». – «Но ведь эта болезнь за разительна, – возразили мы, – оставьте его с докторами!» – «Но я не брошу его одного, – повторяла она. – Если он умрет, и я умру вместе с ним!» – Знаешь, что теперь говорят наши черкесы? Они говорят, что ты и храбрый, и красивый, и умный, но что твоя жена еще гораздо храбрее, и умнее, и красивее, чем ты.
Проехав станицу Некрасовскую, по дороге с конечной станции мы заночевали в небольшом хуторе, принадлежавшем Анчоку. Было уже поздно, но ко мне подсел старик абадзех и вступил со мною в сердечный разговор.
– Спасибо тебе! – говорил он. – Что ты сделал для Беслана! Ведь он из лучшей фамилии. Что ты сделал для него – сделал для нас.
Старик оказался живой книгой.
– Ведь он родом из Крыма, его предок Едыг прогневал хана, украл три яйца от его любимого кречета. Хан хотел посадить его на кол, так он бежал к черкесам. От него родом князья Едыговы, Беслан последний в его роде.