— Я обещал тебе, что останусь, чтобы ты не проснулась в незнании, что произошло. И я собирался остаться, просто... извини.
Если бы он был там, я бы не испугалась. Я бы совсем не думала о прошлом.
— Почему не остался?
Он прочистил горло и почесал шею.
— Я... эм. Мне нужно было немного дистанции. Я забронировал номер на другой стороне коридора.
Мне хотелось спросить почему, получить больше объяснений, но я не хотела, чтобы он знал, что мне было страшно, и даже больше, чем страшно. Я была напугана до ужаса, разломана на части, и даже сейчас я едва могла воссоединиться.
Поезд теперь шел на полной скорости и за несколько дверей от нас проводник зашел в купе, чтобы проверить билеты. Мне нужно было возвращаться на свое место. Именно мне сейчас нужна была дистанция. Но я должна была спросить.
— Ты только что запрыгнул в поезд до Праги, чтобы всего лишь отдать мне мой телефон?
Он провел рукой по щетине на подбородке и пожал плечами.
— Ты с ума сошел? Это просто телефон.
— А это просто поезд. Если бы не сел на этот, то сел бы на другой. Прага — хорошее место.
Я засунула телефон в карман рюкзака и осмотрела его. Он солдат... или был им. Его волосы были все еще коротко подстрижены, так что либо он предпочитал такой стиль, либо совсем недавно был на службе. Но звучало так, будто он, как и я, бесцельно путешествовал, и мне стало интересно, что он надеялся здесь найти. Он удачливее меня.
Проводник двинулся в следующее купе. Я показала за его спину и сказала.
— Лучше пойду в свое купе. Ты сказал, что видел Дженни?
— Этим вечером, да. Но не когда приехал на станцию.
— Ох. Хорошо. Спасибо.
Я повернулась, поправила рюкзак на плече и направилась туда, откуда пришла. Он следовал за мной, предположительно направляясь в свое купе, и я не была уверена, должна ли поддержать разговор или просто сохранить иллюзию того, что мы разошлись в разные стороны.
Что точно сказать невероятно сексуальному парню, который отверг тебя, затем флиртовал с тобой, выведал твою личную жизнь, а потом, возможно, позаботился о тебе во время вечера под действием наркотиков, который ты больше не помнишь?
Мое решение никому не говорить о прошлой ночи, чтобы избежать жалости, вопросов и нежелательных последствий не так хорошо сработало, тем более, когда вовлечен кто-то другой. Если бы мы поговорили, то не было бы притворства, что это не произошло. И как бы я не умирала от желания знать, я также понимала, что в забвении блаженство.
Я прошла молча один, второй, третий вагон поезда. И когда находилась в нескольких футах от двери в свое купе, остановилась и повернулась лицом к нему.