– Зачем вы пришли, Линда? – спрашивает Ленцен.
Он мне теперь кажется чуть меньше ростом, чем во время нашей последней встречи. Или это я стала чуть выше?
– Мне нужна правда, – говорю я. – Я заслужила это – знать правду.
Несколько секунд мы стоим в его прихожей, глядя друг на друга. Воздух между нами дрожит от напряжения. Пауза болезненно затягивается, но я выдерживаю ее. Виктор Ленцен отводит глаза.
– Не разговаривать же нам в прихожей, – говорит он.
Он идет, я за ним. Дом его огромен и пуст. Кажется, будто он собрался отсюда съезжать или так толком и не въехал.
О чем, интересно, он сейчас думает, когда идет, чувствуя меня за своей спиной. То, что я здесь, означает, что я все поняла. И что ничего не закончилось. И предстоит очередной раунд.
Он старается излучать спокойствие. Но голова его должна лихорадочно работать. Мы идем по холлу, по белоснежным стенам которого на одинаковом расстоянии друг от друга, но как бы в случайном порядке, развешаны крупнозернистые, большого формата черно-белые фотографии. Ночное море, женский затылок с вьющимися волосами, змея, меняющая кожу, Млечный Путь, умная мордочка лисицы и черная орхидея. Все это проплывает мимо меня. Потом поднимаемся по свободно стоящей лестнице на второй этаж в гостиную Ленцена.
Дизайнерская лампа из металла и пластика заливает помещение холодным светом. Ни телевизора, ни книжных полок, ни комнатных растений. Только кожа, стекло и бетон. Дизайнерская мебель, два кожаных кресла, стеклянный столик и абстрактные полотна в синих и черных тонах. Легкий запах сигаретного дыма. В дальнем конце – открытая, без стен, зона кухни. За стеклами в темноте угадывается балкон.
– Прошу, – говорит Ленцен, прерывая мои мысли. Он указывает на кресло. – Садитесь.
– Вам следует знать, кое-кому известно, что я здесь, – говорю я.
Собственно, это мой единственный козырь.
– Если я не объявлюсь, сюда приедут искать меня.
Холодные глаза Ленцена чуть сужаются. Он понимающе кивает.
Сажусь в предложенное мне кресло. Ленцен садится в другое, напротив. Нас разделяет только маленький стеклянный журнальный столик.
– Что-нибудь выпьете? – спрашивает Ленцен.
Похоже, он уверен, что я безоружна. Еще бы, он же собственноручно выбросил мой пистолет в Штарнбергское озеро.
– Спасибо, нет.
На этот раз я не позволю ему увести разговор в сторону.
– Вы, похоже, не удивлены моим появлением, – говорю я.
– Нет.
– Откуда вы знали, что я приду?
– Чувствовал, что на самом деле вы не так уж и больны. Скорее, делаете вид, – говорит он.
Вытряхивает сигарету из пачки, которая лежит на стеклянном столике, прикуривает. Спрашивает меня: