– Слушай… – Джанбал опустилась рядом с ним; Ламии недовольно поморщился. – Ты отчего сердитый такой? Ведь все хорошо, не случилось же сегодня самого страшного. Десять раз могло случиться – но не случилось!
– Сегодня… – повторил он.
– А завтра что? – спросила Айше. И сама изумилась робости своего голоса.
– Завтра… – Джанбек покачал головой. – Завтра будет нелегкий день. Помнишь, капитан сказал, чтобы я отлеживался, потому как им мое умение понадобится? Ну вот. С утра мы выходим в море, надо доставить спасенных к острову Обмена…
– Куда?
– Ну, это у нас так называется. В общем, их там должно ждать судно. Дальше уже дело их и мальтийского ордена, не наше с братом точно. Но до той поры… В общем, ты сама понимаешь: это наш долг, наш договор. Отступиться от него – значит стать врагами. Хуже того, предателями. А с рыцарем послушания, знаешь, враждовать без совсем уж крайней нужды не надо. Да и с остальными. Ты же видела их…
– А к чему враждовать? – удивилась Айше. – Выполнить обещанное – и расстаться по-дружески.
– Хорошо бы. Так мы и хотим. То есть путь туда небезопасен, да уж ничего, дойдем, и не такое бывало. Но… Как быть с тобой? И с Джан?
– С Бал? А зачем с нами как-то по-особому быть?
– Ну… – Теперь изумился уже Бек. – Если со всеми нами к тому острову… В крохотном тесном суденышке, трое суток парусного хода в один конец… В общем, Бал никак не сможет все это время выдавать себя за парня. А двум девушкам в такой компании быть… рискованно. По меньшей мере. К тому же ведь получится – вы с ней все это время обманывали их. То есть мы все обманывали. Ох, плохо завершится для нас четверых эта поездка.
– Ясно, – кивнула Айше.
Джанбек посмотрел на нее виновато.
Некоторое время они молчали, сидя на расстеленном возле бассейна коврике бок о бок, словно на гребной скамье.
– Но ты сказал «если», – продолжила девушка. – Значит, можно завтра поступить как-то иначе?
– Для нас с Ламии – нет. – Бек, забывшись, мотнул головой и тихо зашипел.
– Что? Больно? – Айше мгновенно оказалась рядом. – Разошлось? Покажи где, я сейчас…
Переломов у Джанбека не обнаружилось, а раны были все поверхностные, ссадинам сродни. Из них только две требовали тонкой иглы и шелковой нити. Пониже колена, от броска Гергедана, и на лбу, под линией волос, от удара Позолоченного Мехмеда, под который не подставиться было нельзя, но за который гаденыш Мехмед вскоре заплатил полную цену. Обе раны Айше зашила собственноручно, сперва промыв теперь уже не уксусом каким-то, а аль кохолем и прокалив иглу. Вышивальщица она была замечательная и, хотя прежде свое искусство к ранам не применяла, справилась лучше любого лекаря, а уж Бал и вовсе так бы никогда не суметь. Чтобы руки у нее не дрожали, Бек все время, пока длилась эта процедура, шутил и посмеивался.